Покушение в Варшаве

Все эти разговоры полковник Александер слышал то в лавках, то в театре. Пока Жорж навещал мадам Бенкендорф с дочерьми, Джеймс отправился прогуляться на Тверской бульвар. Каково же было его удивление, когда на одной из скамеек он увидел леди Дисборо[89], супругу прежнего посланника Эдварда Дисборо, в доме которых бывал в Петербурге.

Не подойти было нельзя, потому что дама уже заметила его и приветливо замахала рукой.

– Как? Вы здесь? Я думала, вы давно отправились в Лондон.

– Пришлось задержаться. – Джеймс улыбнулся и после радостного кивка опустился рядом с ней. – Служба.

Этим словом он обычно обрывал все ненужные расспросы. Леди Дисборо совсем необязательно знать, что в Москве он очутился, исполняя приказания не своего правительства. Она, как и все англичане, была уверена: что бы британец ни сделал в чужой стране, самое большее – его отправят домой.

– О, я знаю! – старая приятельница пришла в восторг от своей догадки. – Вы здесь из-за персов. Не говорите ничего, не подтверждайте. А они правда, убили этого русского посла… генерала Грибоедова… нарочно? Потому что хотят второй раз воевать?

«Вот уж чего они точно не хотят!» – подумал Александер.

– Я видела его раз или два при дворе, – продолжала леди Дисборо. – Такой умный, образованный, обходительный. Разве он мог вызвать недовольство толпы?

– Трудно сказать, – отозвался Джеймс. – Над этим я и работаю. Наше правительство тоже не прочь узнать подробности. Но вы-то какими судьбами здесь?

– О, – дама вздохнула. – Вы знаете, нас отзывают, и перед отъездом я хотела еще раз посмотреть на Москву. Истинное сердце этой страны. Когда еще у меня появится возможность побывать в Азии. А здешние купола церквей и зеленые колпачки на башнях так напоминают Стамбул, Исфахан…

«Ничего похожего», – Александер знал, что дома все составляют себе представление о чужих странах по гравюрам. Что московские башни охотно путают с минаретами и очень удивляются, когда с них не призывают к молитве.

– А русские прежде, до Петра, точно не были мусульманами?

– Точно, – улыбнулся Джеймс. «И эта женщина прожила в стране несколько лет. Слывет неглупой, начитанной…»

– Но ведь путешествие недешево? – вслух спросил он.

Леди Дисборо отмахнулась, что для такой рачительной особы выглядело странно.

– Мне оно шиллинга не стоит. Я по приглашению княгини Урусовой живу в ее доме. Хотите посетить нас? Она в восторге от англичан и оказывает нам всяческое покровительство.

«Урусова? Это та, дочка которой в прошлом году чуть не вскочила в императорскую постель? – вспомнил Джеймс. – Жить у нее? Любопытно. Стоп, стоп. А дорога сюда из столицы? Ее вряд ли оплатила княгиня. Тогда кто?» Миссия леди Дисборо с каждой секундой занимала его все больше и больше. «Она явно не просто так очутилась в Москве. Кто из нас кого обманывает?»

Полковник внимательно вгляделся в лицо собеседницы. Это была еще молодая, 28-летняя женщина, с лицом, побитым веснушками, как артиллерийской картечью. Ее кожа не терпела солнца, покрываясь от него розовыми пятнами, и можно было поклясться, что вся леди от шеи до пальцев ног не столько белая, сколько рыжая от «ангельских поцелуев». Как говорят дома, девушка без веснушек, что поле без цветов. В этом смысле леди Анна действительно цвела.

Ее кисейный зонтик и белый газовый чепец не могли защитить ни шеи, ни плеч от весенних лучей, поэтому она поминутно расправляла кружевную косынку.

– Хочу предупредить, мадам, свет здесь весьма коварен.

– Да-а, – протянула собеседница. – Это не Петербург, не финские скалы. Я все время забываю, что в Азии…

«Не в какой вы ни в Азии! – чуть не сказал Джеймс, видевший и Стамбул, и Исфахан, и много чего кроме. – В Азии вас бы побили камнями за столь легкомысленный наряд. Закройте руки платком, сгорят!» Он сам не ожидал от себя такого внутреннего раздражения. Почему вдруг? И в отношении соотечественницы? Дамы, которую он знал и к которой не мог чувствовать ничего, кроме почтения и благодарности.

– Так вы придете? – осведомилась леди Дисборо. – Сегодня вечером. Урусовы будут очень рады.

– Я не один, – успел сказать полковник. – Моя миссия требует помощника. Со мной юноша. Из здешних. Но очень воспитанный. Буду рад вам его представить.

Собеседница улыбнулась на прощание.

– Если вы считаете нужным ввести его в высший свет.

– О, поверьте, он там, как дома, – рассмеялся Джеймс.

В назначенный час они с Жоржем были у дверей особняка княгини Урусовой близ Кузнецкого моста.

– Вот вам шанс получше узнать соотечественников, – наставительно сказал Александер. – Во всяком случае, сливки. В Москве это, кажется, называется «знать». Кстати, я так до сих пор и не понял, чем они отличаются от придворных аристократов и почему выглядят смертельно обиженными всякий раз, как говорят о царе.