Пол Маккартни. Биография

Между сеансами лечения она старалась, насколько можно, жить нормальной жизнью, находя, как всегда, абсолютное счастье в общении со своими лошадьми. С самым неприятным последствием химиотерапии она разобралась с ковбойской практичностью: не дожидаясь выпадения своих белокурых волос, побрила голову и обмотала ее банданой.

«Мне всегда поражало сходство между тем, как Линда справлялась с раком, и тем, как она выживала в условиях враждебной реакции большинства на ее брак с Полом, — писал потом ее друг Дэнни Филдс. — Она очень внимательно оценивала ситуацию, учитывала негативные последствия и перспективы, и хотя моментами казалось, что ее участь решена, она выходила сражаться из своего угла, рассчитывая только на победу».

Пресса оставалась в совершенном неведении относительно ее здоровья и не обращала внимания на случайные косвенные знаки. В ноябре вышла новая книга ее фотографий «Дорожные работы» («Roadworks»), и тогда же открылась выставка в Международном центре фотографии в Нью-Йорке, где ведущей была ее дочь Мэри. Линда приехала туда с Полом, однако в последний момент почувствовала себя плохо и осталась в машине.

К этому времени она уже переехала лечиться в Нью-Йорк, где за ней смотрел ведущий онколог города Ларри Нортон из Мемориального центра имени Слоуна — Кеттеринга. Больничный персонал позже вспоминал, как «она излучала надежду», поднимая настроение соседей-пациентов. Некоторые даже думали, что она уже вылечилась от рака и оставалась в больнице, просто чтобы показать другим, что это возможно.

Глава 47 «Позволь мне любить тебя вечно»

Тысяча девятьсот девяносто седьмой должен был стать таким замечательным годом…

Он начался сразу с кульминации: в британском новогоднем списке награжденных Полу было присвоено рыцарское звание за «заслуги перед музыкой». Давно уже ставшая обыденностью в других сферах искусства и развлечений, эта награда по-прежнему оставалась редкостью в поп-музыке. Боб Гелдоф получил почетное рыцарство за Live Aid в 1986 году, однако в силу своего ирландского гражданства не имел права пользоваться средневековым титулом «сэр». Безупречный Клифф Ричард стал сэром Клиффом в 1995 году, а Джордж Мартин удостоился того же признания за свои многочисленные заслуги перед музыкой в 1996 году.

Британская система отличий обычно требует безупречного прошлого, поэтому присвоение звания KBE (Knight Bachelor of the British Empire — рыцарь-бакалавр Британской империи) человеку с такой историей арестов за наркотики, как у Пола, создавало необычный прецедент. Однако возобладало мнение, что его роль основателя LIPA и прежние филантропические усилия по спасению больницы города Рай — не говоря о вкладе в британский экспорт, как в составе Beatles, так и лично, — более чем достаточно склоняли чашу весов в его пользу.

На самом деле возражения против его рыцарства имели первоначально менее серьезные основания. На подобные награды человека номинируют, заполняя соответствующей формы заявление и направляя его на рассмотрение специальной правительственной комиссии. Для Пола это было сделано (без его ведома) директором LIPA Марком Фезерстоуном-Уитти. «Но ведь у него есть орден Британской империи, разве нет?» — спросил один из членов комиссии, как будто Пол уже и так получил свое.

Через своего пресс-секретаря Джеффа Бейкера он сообщил всем, что не будет использовать новый титул в связи с работой и хочет оставаться для своих поклонников просто Полом. Немало вновь посвященных рыцарей, особенно из театральных и литературных кругов, выказывают ту же непритязательность и одновременно, вдали от посторонних глаз, закатывают истерики, если кто-то хоть раз забывает сказать им «сэр». В случае Пола желание было искренним — да и вообще, его имя само по себе обладало бесконечно бо́льшим весом, чем могло дать любое звание.

В марте, всего через два года после окончания художественного колледжа, Стелла Маккартни была назначена креативным директором парижского модного дома Chloé. После ее широко освещавшегося выпускного показа руководство Chloé предложило ей стать дизайнером их молодежной «второй линейки», но намекнуло, что готово поставить ее во главе всей коллекции. В двадцать пять лет ей предстояло сменить шестидесятипятилетнего Карла Лагерфельда — легендарную фигуру, знаменитую своими уложенными белоснежными волосами, высоким пасторским воротничком и непременными темными очками.

По всему миру моды, никогда не славившемуся благожелательностью, тут же пронеслись слухи, что Стеллу выбрали не за ее творческий потенциал, а за фамилию. «Chloé было необходимо взять в штат громкое имя, — язвительно прокомментировал сам Лагерфельд. — Они так и сделали — только в музыке. Будем надеяться, что она одарена не меньше, чем ее отец».