Поле Битвы

Страх и ярость, которые я держал в себе весь вечер, сосредоточенные вокруг этой маленькой фигурки, вероятно, спящей в безопасной комнате в доме Майкла, мерцали совсем крошечными искорками. Эти искры нашли достаточно горючего и начала полыхать во мне, как крошечная звезда.

Мэгги.

Эта сука не посмеет обидеть мою маленькую девочку.

И с этим проблеском знания, пробуждением воли внутри меня, нож у моего бедра затрепетал медленным, ровным, тихим пульсом.

Это заняло один удар сердца.

— Спокойно, — зарычал я. — Мы именно там, где и должны быть.

Этниу продолжала идти вперед, ее огромная фигура делала шаги, по сравнению с которыми мои были бы похожи на семенящие шажки малыша.

— Уступи! — взревела она и от этой силы юбка боевой кольчуги Мэб взметнулась назад вместе с неоправданно шелковистыми гривой и хвостом единорога, а также окровавленными звездными волосами Мэб. — Склонись!

Сила воли, которая сконцентрировалась на Мэб в этом слове, была настолько плотной, что я подумал, будто она собирается что-то сломать. Например, Вселенную. Это была сфера чистого психического давления такой мощи, что я знал, будь подобное направлено на меня, оно бы это сжало мой разум во что-то слишком плотное и инертное, чтобы функционировать, как крошечный алмаз, образованный из сдавленного угля.

Я тот, кого вы могли бы назвать оппозиционным вызовом авторитарным фигурам. Кто-то, кто не всегда делает то, что ему говорят. Может быть, даже немного смутьян.

Эта воля раздавила бы мою, расплющила бы в лепешку.

Время шло.

Дело было не в слабости или силе. Это было просто могущество, на несколько порядков превосходящее мою способность сопротивляться. Сила этой воли даже не была направлена на меня, а я изо всех сил старался не упасть на колени и не молить о прощении перед лицом этой ужасающей ярости.

У Баттерса был прекрасно организованный ум, но он не был обучен ментальной защите, как я. Он всхлипнул от полного отчаяния и рухнул бы, если бы я не держал его за плечо. Я опустился на колено рядом с ним, поддерживая его, когда он покачнулся, все его тело жестоко тряслось.

Кроме одной руки. Той, что непоколебимо держала Меч.

Я понятия не имею, какую силу Мэб получила, какие знания она приобрела, какой опыт она пережила или какие жертвы она принесла, чтобы быть способной бросить вызов абсолютной силе воли Титана.

Но хотя ее плечи сгибались, словно под огромным весом, хотя Зимний единорог шатался под ней, Мэб была Мэб. Она успокоила зверя, и выражение ее лица превратилось в холодную, неподвижную маску. Она сделала глубокий вдох, едва различимый в воздухе, сжатом волей Титана, и просто сказала:

— Нет.

Это слово прозвучало чистой серебристой правдой, ее дыхание пробилось струей Зимнего ключа.

Воля Этниу отступила, разбившись, как шар из нематериального стекла.

Титан заревела от ярости.

И с воплем силы, призванной разрушить мир, Этниу обратила взор Ока на Мэб.

Глава 29

Я ощутил нутром и душой, как Око ударило в Мэб.

Мэб восседала на темном единороге с идеально прямой спиной. Как только Этниу закричала, Мэб подняла свою левую руку, изящную и бледную, растопырив пальцы в защитном жесте. Стужа собралась перед ней и по бокам единорога, покрывая морозной коркой землю вокруг нее, в то время, как чудовищная мощь Ока захлестнула Мэб.

Одного звука от столкновения подобных сил было достаточно, чтобы свести с ума даже крепкого разумом. Я не мог бы сказать вам, на что именно он был похож. Это был слишком уж громкий шум. Но я могу сказать, что я начал кричать от чистой рефлекторной реакции против этого звука, и что мой голос затерялся среди грохота. Зимний единорог взревел, оглашая свое сопротивление, а темная сабля, спиралью выходящая из его лба, казалось, почти впитывала часть этой ярости, в то время как Мэб безупречно балансировала на его спине. Бетон под ней деформировался и рассыпался в песок. Огонь, молнии и ветер кружились в циклоне, бушующем вокруг нее. Клочья ее волос, растрепанные ветром, почернели и рассыпались. Тонкая кольчуга, покрывавшая ее тело, была разорвана потоком энергии, тускнея из яркой в темно-зеленые оттенки патины, а затем обрываясь, когда отдельные кольца металла обращались в нечто вроде почерневшего нагара, оставляя пятна сажи на бледной коже.

Мы с Баттерсом были похожи на двух человек, отчаянно прячущихся за камнем от наводнения.

На чистом инстинкте, я собрал свой щит вокруг нас полукуполом, что окружил нас со всех сторон. Энергия Ока даже не была направлена на меня — я просто пытался остановить случайные брызги, что прорывались мимо Мэб в нашем направлении.