Поле зрения

Ничто не изменилось. Тэпп понимал, что, несмотря на неожиданное осложнение, исход остается прежним. Убийство Сватомира их не спасет. Если они побегут за его джипом, я их убью. Если останутся за «тойотой», поменяю позицию и тоже убью. Вопрос лишь в том, сколько дополнительных минут эти трое останутся самими собой. Схватка восхитительно будоражила, однако оставалась гарантированно управляемой, потому что он знал, чем она закончится. Это как с леденцом во рту наслаждаться захватывающим блокбастером – какими бы страшными ни были динозавры, заранее известно, что они не проглотят детей.

Муж повторил попытку:

– Привет.

Тэпп притворился, будто не слышит. Он не желал отвечать и превращать их отношения в личные, поскольку ничего личного в них не было. Им не о чем говорить.

Я убиваю людей. Но люди также погибают в дорожных авариях. Я безликая сила. Как происшествие на шоссе. Что бы сказала дорожная авария, если бы умела говорить?

Сгущались облака и, как серые щупальца, поднялись над линией горизонта. Гроза гнала их с запада быстрее, чем предсказывали в прогнозе погоды. Воздух, перемешиваясь над кратером, стал разряженнее, и Тэппу почудилось, что он слышит, как в предвкушении стонут и скрипят тектонические плиты. Момент казался чрезвычайно значительным, хотя на то не было никаких причин.

Что бы ответила опухоль мозга, если бы ее спросили, кто она такая? Или почему убила своего хозяина?

– Уильям Тэпп.

Джеймс не представлял, что подобное зло носит столь обыденное имя, как Уильям, или Уилл, или Уилли, или Билл. Невероятно, что человек по другую сторону оптики мог не только отрывать ноги девятнадцатилетним девушкам, но и отвлекаться на такие мирские дела, как поедание бутерброда, заполнение формуляра о перемене адреса и посещение туалета. Этот Тэпп должен иметь номер карточки социального страхования, водительские права и повседневную работу. Друзей, семью, планы на выходные. Наверное, платит налоги.

Невидимый убийца – обычный человек, напомнил себе Джеймс. Человеку свойственно ошибаться. Человека можно урезонить. И если потребуется – убить.

– Джеймс Эверсман, – произнес он в микрофон.

Ломкая связь между их мирами казалась настолько хрупкой и непрочной, что речь громче шепота могла разрушить ее. Его не просили представиться, но инстинкт продавца подтолкнул назвать имя.

Снайпер молчал.

Эль перехватила удобнее револьвер, и он покачивался в ее руках. Незнакомец не сводил с него взгляда. Кожа у него вокруг глаз распухла и стала красной, как свекла. То ли он сильно тер ее, то ли от раздражения.

– Так вот, Уильям… предлагаю сделку. – Джеймс с размаху привалился к водительской дверце «тойоты» и чуть не выколол себе глаз резиновой антенной рации. Никто не видел, кроме незнакомца. Тот усмехнулся. – Твой дружок, вонючка одинокий ковбой, у нас на мушке. Стоит ему дернуться, и он умрет.

Он дал снайперу время на ответ. Однако тот по-прежнему молчал.

– Такие дела… у тебя две минуты.

Джеймс разжал Эль пальцы и взял револьвер. Она не возражала. Он навел его на незнакомца, держа указательный палец не на спуске, а вытянутым вперед и стараясь обращаться с оружием так, словно оно заряжено. Наставлять револьвер на человека было неловко, и он немного стеснялся, будто решил поиграть в крутого: Джеймс Эверсман – на полной ставке сотрудник рекламного агентства, по совместительству отморозок.

Неприветливые глаза мужчины следили за револьвером.

– Я… – Голос Джеймса дрогнул, и он взял себя в руки. – Я останусь с твоим приятелем за машиной. Моя жена и Рой уедут на его джипе. Если я заподозрю, что ты собираешься выстрелить в кого-нибудь из них, то размажу морду твоего придурка по этой твоей идиотской улице Сезам.

– Нет, Джеймс. – Эль вздохнула. – Нужно придумать что-нибудь другое.

Рой сверкнул глазами:

– Давай сюда ключи!

Великан ухмыльнулся и достал кольцо, на котором звякали ключи от множества моделей – «хонда», «лексус», «шевроле» – а также бронзовые и серебристые от дверей жилья. Он бросил кольцо к ногам Роя.

– Должен быть иной способ, – шептала Эль. – Станем отвлекать его внимание, потянем время…

– Каждая секунда промедления дает ему шанс поменять позицию. Тогда он застрелит того, у кого револьвер, и на этом все закончится. – Говоря, Джеймс проверил, не нажата ли на рации клавиша «Передача». – Надо решаться. Кому-то придется остаться здесь. Я предлагаю себя.

Рой сделал вид, будто ничего не слышал.

– Глупый план. – Эль надула губы.

– На умные в данный момент не способен. – Джеймс посмотрел ей в лицо. – Не забывай, у тебя в груди дырка.

– Да, но маленькая.

Он горько, устало усмехнулся. Жена прижалась лбом к его лбу, и Джеймс почувствовал запах яблочного шампуня из мотеля, ее цветочного антиперспиранта и солоноватого пота. Аромат волос и тела Эль каким-то образом обострил ощущение опасности того, что он задумал. Это был скорее не выбор, а рефлекс. Но так или иначе, его могли убить.

– Я хочу остаться с тобой, – тихо промолвила Эль.

Джеймс кое-что вспомнил, отдал оружие Рою, и тот сменил его на посту.

– Что ты делаешь? – спросила она.