Полет к солнцу (СИ)

Под завистливые взгляды Аберфорта и тоскливые вздохи Арианы Кендра вывела Альбуса из домика, крепко взяла за руку и велела считать до трех. Не успел он мысленно произнести: «Два», как ощутил, что его словно подхватило крюком за живот и потянуло вверх. Он едва успел испугаться, что его сейчас стошнит, как почувствовал под ногами булыжную мостовую. Головокружение еще не прекратилось, и когда мать дернула его за руку, потащив за собой, он чуть не упал. Они нырнули за какую-то неприметную дверь, и только тогда мать заговорила.

— Лондон — самый закопченный город на свете. Если бы мы с тобой пробыли на улице еще минуту, оказались бы черны, как трубочисты, — перед висевшим на стене мутным зеркалом Кендра придирчиво осмотрела собственное парадное платье — из темно-зеленого сукна, хорошо сидевшее, но уже несколько траченное молью: она слишком давно никуда его не надевала. Альбус тем временем осматривал помещение, где они оказались: кажется, полутемный бар, несколько посетителей за столиками, все сплошь одетые, как волшебники.

— Мы в «Дырявом котле»? — догадался он: родители не раз рассказывали про это место.

— Да, — согласилась Кендра. — Сейчас отправимся за покупками.

— А нас не засыплет копотью? Ты же говорила…

— Наши кое-что придумали против этой напасти. По Косому переулку можно гулять свободно.

Быстро проведя его через зал — надо полагать, она не хотела, чтобы сын увидел пьяных — мать шмыгнула в противоположную дверь, где стала палочкой касаться кирпичей на стене.

— Следи. Порядок строго определенный.

Кирпичи задрожали, стена начала расползаться, и затем… Ему открылась пестрая, тесная, многолюдная улица. Кто-то перекрикивался, голосили зазывалы, громко ухала сова, которую кто-то потащил в высокой тесной клетке. Альбус задрал голову, читая вывески, а тем временем мать подтолкнула его в спину и очень строгим голосом приказала не выпускать ее руки.

— «Перья и чернильницы на любой вкус»… — бубнил Альбус под нос. — «Фамильяры для всей семьи»…

— A Paris pere m’a achete un chassures roses…

— Rose? Mais il la legere!

Он оглянулся на странные звуки: рядом с ним в толпе в сопровождении двух довольно невзрачных женщин шли девочки, на вид — его ровесницы. Обе показались ему невозможно нарядными: одна была в светлом, вся в кружевах, в атласном капоре, даже с зонтиком от солнца («вот бы такую куклу Ариане»); на другой было черное бархатное платье с белоснежной батистовой пелеринкой и соломенная шляпка с белой лентой — все с иголочки.

— На каком языке вы говорите? — выкрикнул он. «Кукла» обернулась, ярко-зеленые глаза насмешливо скользнули по его фигуре; «белая пелеринка» даже не повернула головы. Мать дернула его за руку.

— Они говорили по-французски. Альбус, я же просила вести себя прилично.

Альбус едва успел заметить еще множество людей — детей, некоторые из которых были столь же нарядны, как говорившие по-французски девочки, а кто-то выглядел настоящим оборвышем, еще более разнообразно и причудливо одетых взрослых, — а мать уже повлекла его сквозь толпу к какому-то магазину, витрина которого горела на августовском солнце блеском металла. Это оказался магазин котлов и других принадлежностей для зельеварения, и прежде, чем Альбус успел толком рассмотреть все, что было выставлено, Кендра живо купила котел, горелку, разделочный нож, досочку и весы.

— На зельеварение со старым приходить недопустимо, — объясняла она. — Эта наука пренебрежения не терпит. Лучше походишь в поношенных рубашках. А теперь идем за учебниками.

За вывеской «Флориш и Блоттс» таился поистине чудесный мир. Альбус даже перестал обращать внимание на непривычную для него и ужасно раздражавшую толчею — так его захватили ряды корешков на полках и названия, звучавшие необыкновенно заманчиво.

— «Сто смертоносных проклятий»… — бормотал он, читая надписи. — «Трансфигурация: ее принципы»… Нет, тут слишком маленькая брошюрка… Или все-таки взять? Ух ты! «Нарушение законов магии»!

Мимо такого он уж точно пройти не мог. С трудом вытащив книгу с полки и прихватив заодно брошюрку по принципы трансфигурации, Альбус побежал к прилавку, где мать как раз расплачивалась за купленные учебники. Стоявшие рядом женщина в бархатной накидке и прямая, как стрела, белобрысая девочка в тонких очках насмешливо косились на совсем небольшую стопку книг в ее руках: у самой девочки покупок было раза в три больше.

— Что ты еще взял? — при виде книг в руках сына Кендра сердито вскинула брови. — Отложи. Ты же знаешь, у нас нет денег на лишнее.

Девочка и женщина поморщились с омерзением, будто учуяли рядом кучу навоза, и демонстративно брезгливо осмотрели надставленные рукава и брюки Альбуса и явно старое платье его матери. Мальчик плюхнул книги на прилавок и с досады скорчил им жуткую рожу. Мать незаметно для окружающих, но крайней чувствительно скрутила ему ухо.