Полет цикады

Анна взглянула на Хона. Парень уже положил ладонь на ручку двери. Одно её слово и он вернется. Он сделает все, что она захочет...

Створки медленно разошлись и инкуб вышел. Анна обняла себя за плечи. О чем она думает?

Мысли метались, как дикие птицы в клетке-ловушке. Она прогнала Эйра. Она накричала на него, разозлилась... Обидела. А если он... Додумывать не хотелось. И Анна почти с радостью встретила Рийту. Она принесла полотенца и сухую одежду. А на подносе дымился горячий чай.

Анна только теперь заметила, что её трясет. Мокрая ткань не делала сниматься, прилипала, путалась... Анна нервничала и дергала завязки.

— Позвольте нам, Наири!

Фрейлины быстро справились с одеждой, переодели в сухое. А пока Анна согревалась чаем, привели в порядок волосы.

Дрожь стала меньше. Но не прошла, хотя в чае явственно чувствовалась примесь ромашки, а в курильницах дымились ароматы, призванные успокоить.

— Мне надо идти... Я должна его увидеть!

Перечить ей не посмели.

Дверь приоткрылась бесшумно. Анна скользнула в щель и остановилась на пороге. Острое чувства дежавю заставило задержать дыхание.

Лицо почти такого же цвета, как простыня. Эйр лежал без подушки, но ножную часть кровати приподняли, зафиксировав ножки на подставках. Это означало большую кровопотерю.

Осторожно, стараясь стать совсем незаметной, Анна подошла поближе и опустилась на стул. Смотрела на любимого и почти теряла сознание от мысли, что могла его потерять. В очередной раз. Что рядом с этим его обман? Он — рораг. Он — оплот и защита Эстрайи. Вполне понятно, что он заботится о своей родине. А что так легко готов отдать Анну другому мужчине... А кто сказал, что легко?

Она вспомнила, как он смотрел на наложников. На Хона. На Тайкана, когда ему показалось, что друг полностью вытеснил его из сердца госпожи... Бедный, что же он чувствовал тогда? Ведь знал, что происходит на церемонии. Не мог не знать...

— Почему... плачет моя Наири?

Слипшиеся губы двигались с трудом. И от вида этой беспомощности стало так тоскливо, что Анна не выдержала и зарыдала в голос:

— Я такая дура! Прости...

Он протянул руку. Повинуясь этому движению, Анна пересела на кровать. Эйр обхватил её за талию:

— Не смей называть себя дурой. Любого другого я за это убью...

— Но если, — Анна не могла остановиться, — если я и есть дура? Идиотка...

— Мне больно...

— Ой, прости, спохватилась Анна и попыталась перебраться обратно на стул.

Объятия стал крепче:

— Если ты уйдешь, мне станет еще больнее. Лучше убей... Только не гони больше!

— О чем ты?

— Ты приказала не показываться тебе на глаза. Запретила ехать. Я думал, умру вдали от тебя... Это невыносимо...

Анна не выдержала. Наклонилась, осторожно поцеловала. Эйр ответил. Его губы были сухими и царапались, но Анна не обратила на это внимания.

— Ты тоже... дурак! — сквозь слезы уже просвечивала улыбка.

— Ты сейчас похожа на солнце, что выглядывает из туч после дождя, — голос рорага едва звучал, и Анна боялась пропустить хоть одно слово.

— Не разговаривай. Тебе нельзя...

— Почему? Я почти здоров. Даже встать могу! — и он сделал попытку подняться.

— Нет! Не смей! Не смей! — вскрик перешел в шепот, но его услышали. В палату тут же вошел лекарь.

— Наири? У вас все хорошо?

Анна подняла на него потемневший взгляд:

— Ты называешь себя лекарем, а заботишься не о больном!

— Тссс, тише... — успокаивающе прошептал Эйр. — ты его до смерти перепугаешь.

И, не стесняясь посторонних, положил голову Анне на колени.

Их тут же оставили одних.

— Ты уже не сердишься?

— Глупый, — Анна осторожно откинула упавшую ему на лицо прядь волос.

— Как ты мягко... — улыбка вышла совершенно счастливой. — А вот я себя покрепче называю. Но это не для ушей моей госпожи...

— И как?

— Ты что, хочешь услышать, как ругаются солдафоны? — он прижался жекой к её животу. И вдруг выпрямился.

Резкое движение отозвалось болью и Эйр едва сдержал стон. Анна испугалась:

— Что с тобой? — схватила за руку, проверяя пульс, а взгляд заметался по белым простыням в поисках кровавых пятен.

— Лекаря! Позови лекаря! — Эйр задыхался.

Анна кинулась к двери. Распахнула рывком и чуть не получила створкой по лбу.

— Осторожнее!

— Наири!

Лекарь и Эйр вскрикнули одновременно.

— Ему плохо! — Анна вцепилась в рукав белого мундира. — Помогите ему!

— Сначала закройте дверь! — Эйр казался спокойным. А когда целитель выполнил просьбу, велел: — Осмотрите Наири.

— Что?

Анна застыла на месте.

— Зачем? Я здорова!

— Не сомневаюсь. И все же вынужден просить госпожу дозволить осмотр.

Анна подчинилась.

Лекарь переставил стул подальше от кровати:

— Прошу Наири сесть ровно и какое-то время не двигаться. Больно не будет. Если появятся неприятные ощущения, тут же скажите.

Анна кивнула и выполнила указания. Лекарь встал за её спиной.

От его рук исходило тепло. Казалось, он двигает вдоль позвоночника не ладонь, а раскаленные угольки. И стоит сделать одно неловкое движение... Она поежилась.

Лекарь тут же заметил:

— Наири неуютно?

— Ты меня не обожжешь?

— Простите, госпожа, — он тут же убрал руку и сделал попытку опутиться на колени.

— Не надо!

— Продолжай осмотр!