Полеты на Марс и наяву, или Писатель-функционал

Кромешная темнота вырвалась из комнаты и остановилась на пороге, дальше кухни она идти не захотела. Темнота и Водкин помолчали, всматриваясь друг в друга, покряхтели, помычали и сделали шаг навстречу друг другу. Вернее, шаг сделал человек, а темнота просто стала чуток светлее. Иван вгляделся внутрь полутемной комнаты: кафельный пол отсвечивал ворвавшимся из столовой светом, виднелись очертания больших общепитовских плит, вытяжек над ними, целый ряд моек и прочей кухонной утвари, включая огромные кастрюли и уже различимую посуду на полках и так далее. Со словами:

– Не так страшен черт, как его описывают в славянской прозе! – бедолага шагнул внутрь и осмотрелся.

Большое уличное окно приветственно кивнуло ему сияньем мелких звездочек и твёрдо дало понять:

– Уже стемнело, друг.

И друг вдруг понял:

– Это просто стемнело. А я то, дурак, испугался!

Иван Петевич расхрабрился и принялся шарить руками по стенам в поисках выключателя с большой надеждой в уме, что на кухне есть ещё хотя бы одна дверь, ведущая куда-нибудь, в которую наверняка и ушел Розгов с напарником подмышкой.

Иван нащупал выключатель и надавил на него. Яркий свет как-то уж очень легко и просто залил отсек для приготовления пищи. Иван зажмурился, а когда разожмурился, то побежался глазами по стенам, по полку и проемам, но дверей, ведущих куда-нибудь, не нашёл.

– Я так и знал! – воскликнул он с досадой, медленно сполз на пол, прислонился спиной к холодильнику и застыл на долгое время в непонятной медитации.

Холодильник автоматически включился и еле-слышно задребезжал на долгих четыре минуты, а затем выключился, пообещав отдохнуть каких-то пятнадцать минут, включиться вновь на долгих четыре минуты, и так цикл за циклом, снова и снова, опять и опять. Так прошло полночи. А потом Иван очнулся.

– Нет, ну это невыносимо! – воскликнул он и кряхтя поднялся, ещё раз огляделся, и инстинктивно открыл холодильник.

Нет, Розгов там не прятался, и даже трупом Шаньги оттуда ни несло.

– Странно, – подумал писатель и рассмотрел содержимое холодильника.

А вот внутри его ждал приятный сюрприз: тугобрюхий исполин, ростом под потолок, сверху донизу был забит непортящимися продуктами – солониной, бужениной, сырокопчеными колбасами. У писателя отлегло от сердца, он закрыл «погребок» и дообследовал помещение.

Сразу за холодильником стояли две морозильные камеры: в одной хранилось мясо и сливочное масло в полиэтиленовых пакетах, а в другой разноцветная лесная свежезамороженная ягода всевозможных видов. Из всего, что там было, Иван больше половины не пробовал, а посему захлопнул морозилку и побрел далее по кругу.

На пути он встретил микроволновку, хлебопечку, кофеварку, чайник, сковородки и прочее, прочее, прочее. А на полу бутылки растительного масла, мешки с мукой, картошкой, капустой, тыквой, кабачками и кедровыми орехами. На стене гордо висели сушеные грибы, лук, чеснок и амурское разнотравье. Причём каждый пучок сухостоя был подписан: «от желудка», «от похмелья», «от колик в печени», «от мигрени», «седативное» и так далее.

И тут мужчина понял сразу две очень важные вещи: 1) кухня – это центр его заточения, 2) и скорее всего его заточение надолго.

Нет, он привык жить одиночкой-бобылем и готовить себе сам, но не до такой же степени! Иван как-никак ещё и на работу ходил, а там, сами понимаете, люди, общение… и опять же, Светка Геновна. Иван постоял среди этого великолепия, подумал, покумекал и догадался:

– Пока я ни напишу эту чертову книгу, никто меня отсюда не заберет!

Да он в принципе уже и не хотел, чтобы его забирали. Госзаказ на бестселлер сладкой предвкушающей струйкой растекался по телу, план будущей книги сам собой полез в голову. И писателю срочно захотелось… кофе. Он подошёл к кофеварке, а та оказалась капсульной. Представляете, капсульной!

Главная особенность капсульных кофеварок заключается в использовании капсул для приготовления кофе. Конструкция подразумевает наличие отсека с прокалывающей поверхностью. Внутрь отсека закладывается капсула, и специальная игла прокалывает ее содержимое.

Бывший капсульный испытатель закрыл глаза, открыл и снова закрыл:

– Может быть, когда-нибудь потом я воспользуюсь этим мощным агрегатом?

Он с тоской посмотрел на груду лежащих на столе капсул с кофе, отвернулся и полез рыться на полках. Среди баночек, скляночек, пакетов и приправ, он нашёл растворимый кофе, кинул его на стол, взял в руки чайник и подошёл к раковине. Испытатель с опаской открыл кран, проверил воду на вкус, обмакнув в неё палец, а затем набрал жидкость в чайник, поставил его на стол и включил. И тут вдруг чайник заговорил, зашумел, забулькал:

– Чайник ты, Петров, чайник и есть!

– Я не Петров, – не согласился с ним Иван. – Я Петевич.

– Да какая разница, всё равно чайник!

– Чего это я чайник? – уже немного обиженно не согласился с ним Иван.

– А то! Все нормальные писатели в космос летают, а ты всё на запасном аэродроме сидишь!