В состав правления благотворительных обществ, как правило, входили от 15 до 18 человек, представители разных сословий: владельцы предприятий и мастерских, домовладельцы, врачи и учителя, инженеры и рабочие железнодорожных станций. Ежегодно происходили выборы председателя правления, товарища председателя, казначея, секретаря, членов ревизионной комиссии, членов правления и кандидатов к ним. О заседаниях правления заранее объявлялось в местных средствах печати; так, газета «Омский вестник» держала горожан в курсе событий РКБО, каждый желающий мог стать участником заседания. Ввиду того, что, с одной стороны, церковные школы были всецело на содержании благотворительных обществ, а с другой, учителя этих школ принимали активное участие в организации общественной жизни, то заседания чаще всего проводились в школьных помещениях (Новониколаевск, Омск, Тобольск, Томск). Ежегодно правление принимало решения по следующим аспектам: рассмотрение и утверждение годового отчета, утверждение сметы на следующий год, отчет ревизионной комиссии, выборы новых членов правления, текущие дела [8, с. 3; 9, с. 3; 10, с. 3]. Кроме вышеперечисленного, в сферу компетенции РКБО входили: организация рождественских и пасхальных праздников для детей прихожан, устройство спектаклей и музыкальных вечеров в общественных собраниях, организация праздничных взаимных визитов.
Денежные средства для осуществления всех этих довольно многочисленных мероприятий поступали в качестве членских взносов в размере 10 руб. в год и добровольных пожертвований. Размер пожертвования, в зависимости от желания и возможности жертвователя, мог быть разным: от 10 до 2000 руб. (такую сумму пожертвовал член омского РКБО Иосиф Петрицкий) [11].
Исследователи А. Л. Спиридонова и В. Б. Заславский делают особенный акцент на национально-воспитательной функции благотворительных обществ, отмечая, что дети местных поляков «считали долгом говорить между собою только по-польски» [12, с. 223]. Особое внимание членами РКБО уделялось сохранению национальной культуры, что достигалось при помощи проведения костюмированных вечеров, концертов, спектаклей. Так, 11 апреля 1911 г. в Омском общественном собрании состоялся «ситцевый костюмированный вечер» с призами за лучшие костюмы. Ответственной устроительницей являлась жена руководителя благотворительного общества, учительница приходской католической школы Ванда Иосифовна Яздовская. На вечере танцевали мазурку, пели национальные романсы, «играли на рояли «Poderewski [sic!] Crakowienne fantastique» [13, с. 1; 14, с. 3]. Сбор, как и было объявлено, пошел в пользу РКБО. Если же сбор от устройства спектаклей и танцевальных вечеров предполагалось отнести в счет нужд костела, то об этом, в каждом конкретном случае, надлежало испрашивать разрешение у МВД, «так как означенные увеселения носят характер добровольных пожертвований на нужды римско-католических церквей» [15].
Особенно много массовых мероприятий было проведено в 1917 году. В связи с демократическими переменами, обещанными Временным правительством Александра Федоровича Керенского, заметно оживились настроения среди польской диаспоры в Сибири. Практически ежемесячно в городских газетах появлялись объявления об устраиваемых лотереях, спектаклях, вечерах. С момента Октябрьской революции 1917 года развлекательных мероприятий становится все меньше, на первое место выходят такие направления деятельности, как помощь нуждающимся и покровительство церковным школам.
Собственного печатного органа ни у одного из сибирских РКБО не имелось, но при каждом из них существовала достаточно богатая библиотека. В качестве примера рассмотрим томскую: она открылась в 1905 году, по количеству книг (около 4 тысяч томов в 1912 г.) и численности читателей (120 чел.), конечно, уступала таким, как Томская городская публичная библиотека, библиотека Императорского Томского университета, народная бесплатная библиотека Петра Ивановича Макушина (Макушинская библиотека), однако наряду с информационной функцией эта библиотека выполняла и другую, не менее важную, роль – помогала полякам, как ссыльным, так и вольным, адаптироваться в новой социальной среде [5, с. 14].