Полигон

Что происходит?! Как такое происходит?! Феноменальную живучесть Николая в этом поединке трудно было объяснить. Невозможно! Простому оргу нипочем не сладить даже с покалеченным Кожинским жмуром. Тут нужна ловкость совсем другого разлива.

Но если… У Дениса захватило дух. Что, если группировщик сказал им правду? Что, если Николай, в самом деле, бывший гвардеец. Тогда — да, тогда может быть. Очень даже может! Теперь и только теперь Денис до конца поверил этому странному Волку. Каждому его слову.

Раскрыв рот, он наблюдал за кровавой рубкой мертвого и живого. Да уж… Такой поединок двух профессионалов способен заворожить кого угодно. Точнее, не двух — трех. Если брать в расчет оператора «рабочего материала». Но тогда это уже не поединок. Тогда — двое на одного. И все же остро заточенная Фортуна улыбнулась Николаю.

Дзж-ж-жиньк! Рубящий удар отсек по самое предплечье вторую руку жмура. Тяжелая заточка звякнула об пол. Ударил еще один кровавый фонтан. Кажется, орг-гвардеец хорошо знал, как следует воевать с неуязвимыми мертвяками. Не обороняться и не атаковать напролом, а отсекать опасные конечности.

«Рабочий материал» вдруг упал. Денис не уследил и не понял — почему. То ли Николай подрубил противнику ногу, то ли оператор жмура, осознав поражение, сам отключился от своего зомби, то ли гостя свалила обильная кровопо… Господи, да о чем он?! Какая кровопотеря у покойника-то?

А Николай все не останавливался: он продолжал яростно кромсать заточкой упавшего мертвеца. Добивал. Профессиональная привычка, небось. Сейчас Николай сам мало чем отличался от «рабочего материала», которому дали команду «Делит». За подобными убийствами Денис неоднократно наблюдал через экран монитора. Но никогда еще операторам не доводилось видеть в таком состоянии боевого зомби.

Стремительная схватка заняла несколько секунд. Но кровищи натекло — мрак. Как на бойне. Нет, с ней, с этой кровью, действительно, что-то непонятное. Ну, не может из мертвеца хлестать, как из свиньи! Как из живой свиньи. Слишком уж правдоподобная получается имитация кровотечения.

«А вот Славке бы такое понравилось», — подумал Денис.

Тяжело дыша, Николай поднялся над изрубленным, трепещущим телом. В одной руке — заточка. В другой — миникамера с разбитым объективом. И руки, и острая арматурина и камера — все в кровище.

— Хорошо… — вдруг прохрипела Юла. В наступившей тишине голос ее звучал зловеще.

Денис оглянулся. Бледное лицо, огромные неморгающие глазища… Неужели, и она… того… как Славка?

— Юлька?

Она смотрела на останки «рабочего материала». И, кажется, боролась с рвотным рефлексом. Нет, это, действительно, просто кажется. Операторы жмуров, живые вояки «Мертвого рая» — народ закаленный. Блевать при виде крови, пусть даже такой крови они не станут.

— Хорошо… что жмур… не успел… чеку гранаты… А то бы нас тоже… вот так же…

Николай отреагировал на слова Юлы мгновенно. И весьма неожиданным образом. Упал мордой в кровавую лужу. Рявкнул:

— Ложись! Все!

Денис и Юлька бухнулись на пол. Инстинктивно, повинуясь не собственному разуму, а властному окрику. А зачем? Об этом Денис размышлял еще целую секунду. Может, полторы. Или две. Потом в квартире ударил «Гейзер».

Прогремел взрыв.

* * *

Их спасла перегородка — стена между комнатой и коридором, ведущим в прихожую. И их самих спасла, и Славкин компьютер. Несколько шальных осколков, залетевших-таки из коридора, застряли в диване. А вот стекол в окнах больше не стало.

И телохранителей у Николая в этой квартире больше не было. Не могло быть. Не могло жить. Даже если они тоже успели распластаться по полу, вряд ли это их спасло. Эпицентр взрыва находился где-то там, в коридоре с охраной.

В ушах еще дребезжало и звенело, во рту ощущалась тошнотворная горечь и привкус крови. Денис все же заставил себя подняться, стряхнуть осыпавшуюся штукатурку, заглянуть в коридор. Да уж… Кисловатый запах взрывчатки, вонючий дым, пыль, вода из перебитых труб. Стены потрескались и выгнулись от пола до потолка. А на стенах, на полу и на потолке — красные пятна и ошметки человеческих тел. Не ошметки даже… То, что оставалось от погибших телохранителей Николая, лучше всего охарактеризовало бы слово «ничего».

— Жмур… Он же не успел… — промямлила Юла. — Гранату…

— Она успела! — рыкнул пахан Колян. — Граната!

Денис уставился на орга. Гранаты не взрываются сами по себе, даже гранаты самоуничтожения. Если конечно… Ну конечно! ДДКЖ — дистанционный датчик контроля жизнедеятельности! Что-то вроде индивидуального дактилоскопического элемента, устанавливаемого на милковского вооружение. Только датчик этот настроен не на опознавание руки хозяина, а на контроль пульса. Сердце останавливается — заряд взрывается.

Для этого и не нужно активизировать чеку.

Но, помилуйте, люди добрые, откуда пульс у жмура?! ДДКЖ, как и ИДЭ — предназначен не для мертвых бойцов. Не для мертвых? Ага… вот оно, объяснение фонтанам крови!

— Так он был жив? — Юла тоже потихоньку прозревала. — Мертвец жив?

Сказанула, блин…