Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке

Нет ничего удивительного, что новая структура политического режима сильно напоминала ту, которая существовала в предреволюционной России периода Думской монархии и на тех же основаниях может быть определена понятием «мнимый конституционализм». В концентрированной форме тенденции к централизации власти и управления выражались в последовательном расширении прерогатив исполнительной власти. При отсутствии работающей системы сдержек и противовесов объем законодательно закрепленных полномочий Президента РФ за последние 20 лет не только резко увеличивался, но и пополнялся новыми полномочиями, весьма спорными с точки зрения их соответствия Конституции РФ. Этот процесс шел за счет издания Президентом указов, предоставления ему новых полномочий законодательством, а также легитимации новых полномочий Конституционным судом РФ. Конституционные поправки новейшего времени укрепили эту тенденцию. Основные конституционные принципы сегодня по-прежнему далеки от последовательной реализации[2090]. Общим результатом постсоветской трансформации признается «дефектная демократия на грани авторитаризма», формирование которой означает, что «период неустойчивости еще далек от завершения»[2091]. Но «дефектная демократия» – также разновидность демократии. В отличие от номинального, мнимый конституционализм не исключает возможностей демократической трансформации режима.

Срыв договорной модели перехода к демократии и тяготение сконструированной политической системы к авторитаризму выражает исторически обусловленное противоречие между целями конституционного регулирования (вполне либеральными) и средствами, использовавшимися для этого (вполне авторитарными). Противоречие целей и средств достигает кульминации в настоящее время, когда, по официальному признанию, переходный период закончился, а его цели были достигнуты. Почему в таком случае средства остались прежними: не оказываются ли средства важнее целей, подменяя последние? Нестабильность норм и институтов говорит о непрочности конституционного порядка в России. Циклическая динамика конституционного развития делает возможными ситуации, когда определенные, ранее отвергнутые разработчиками, стратегии конституционных преобразований вновь обретают социальную поддержку и становятся источником конституционных поправок. Данный генезис конституционных принципов открывает путь к завершающей фазе постсоветского конституционного цикла – реставрационным тенденциям, апеллирующим к доконституционному (советскому или даже имперскому) прошлому со всей его системой идей и представлений[2092].

Основным противоречием действующей российской Конституции стал конфликт между широкой трактовкой прав и свобод человека и чрезвычайно авторитарной конструкцией политической системы, способствовавшей концентрации властных полномочий в одном центре – институте президента. Это противоречие, связанное исторически с трудностями переходного периода, ограничивает полноценную реализацию демократии и фундаментальных прав человека, а также соответствующих конституционных принципов – от правового государства, федерализма и рыночной экономики до разделения властей и местного самоуправления.

Современная Россия далека от полноценной реализации основных либеральных принципов Конституции 1993 г., но должна следовать им, если не хочет реставрации авторитаризма. Оставаясь во многом мнимым, современный российский конституционализм, однако, не исключает (в отличие от номинального советского) возможности его последующей демократической трансформации. Рациональное конституционное проектирование, учитывая циклическую динамику конституционализма, должно исходить не из эмоциональных оценок, но перспективного политико-правового конструирования, ясного представления о трудностях и способах их преодоления, предлагая адекватные методы конституционной инженерии.

Понять русскую революцию. Вместо заключения