Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Видите, сколько привходящих обстоятельств, определяющих реакцию властей на действия научной интеллигенции. Ничего заданного в этой реакции не было.

Н. Л. Кременцов (1995, с. 290) сходным образом, хотя и в несколько расплывчатых выражениях, оценивает политическое значение «дела» профессоров Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина: «“Дело КР”, открывшее новую идеологическую кампанию, обозначило серьезные изменения в общей идеологической атмосфере – первый серьезный “заморозок” холодной войны, обрушившийся на советскую науку. В ситуации растущей конфронтации с бывшими союзниками ученые стали очевидной мишенью для атаки. Можно предполагать, что все “дело КР” было организовано с целью “преподать урок” интеллигенции, в первую очередь, научной».

Почему в ситуации растущей конфронтации именно ученые стали очевидной мишенью для атаки. Какой урок ученым собиралась преподать власть, в чем она хотела убедить ученых, от чего по ее мнению ученые должны были освободиться? Из текста статьи вытекает, что осуждением Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина власть хотела преподать ученым предметный урок патриотизма, заклеймить «низкопоклонство и раболепие» части нашей интеллигенции перед западом. В то же время автор не стал пояснять, как эта пропагандистская кампания «за советский патриотизм» была связана с обострением отношений между бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции. В результате сказанное им создает впечатление какой-то несерьезности нашей власти, поступающей как эгоистичные дети в своих взаимоотношениях с другими детьми. У нас испортились отношения с союзниками, так в отместку мы отыграемся на нашей интеллигенции, перекроем ей возможность свободного самовыражения, раз на американцев надавить не получается.

Н. Л. Кременцов рассматривает историю с круцином как чисто внутреннее дело СССР. Между тем в «деле КР» явственно просматривается рука Госдепа, представленная послом в СССР – кадровым военным разведчиком, ставшим через короткое время начальником ЦРУ. И казалось бы анализ действий американского посла в истории с круцином должен предшествовать разбору реакции нашего правительства, вылившейся в кампанию поддержки патриотических настроений в советском обществе. Но Н. Л. Кременцову эту тему, видимо, не хочется подымать и это прямо сказывается на бессодержательности его заключительных выводов по «делу КР».

Возможные выводы должны учитывать все обстоятельства «дела КР», в том числе и участие в нем наших союзников и реакцию на это наших властей. Напомним, что в решении Суда чести четко и однозначно сформулировано обвинение ученых: «Клюева и Роскин, вместо того чтобы обеспечить секретность своих работ, поскольку открытие находилось в зачаточном состоянии и не прошло всесторонней клинической проверки, встали на путь афиширования своих работ и продвижения сведений о них за границу с целью личной славы». Н. Г. Клюева и Г. И. Роскин, как вытекает из решения суда, не нарушили законы СССР. Поэтому оснований для привлечения их к уголовной ответственности нет. Тем не менее из-за того, что личное перевесило общественное, последнее могло понести определенный ущерб, конечно, в том случае, если бы открытие состоялось. При этом ущерб был бы нанесен не только СССР, но и авторам открытия. Социалистическое государство при таком повороте событий обязано было выступить в защиту своих ученых, защищая тем самым и себя. Такова, на мой взгляд, была возможная позиция властей в деле открытия Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина.

Отсюда задача, которая встала перед советской властью в связи с делом Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина – как уберечь наших ученых, простодушных в своем большинстве, искренне верящих в добропорядочность людей с запада от возможного мошенничества. Ведь как бы мы не объясняли нашим ученым, что запад видит в нас людей второго сорта и поэтому не имеет в отношении нас никаких нравственных запретов, не поверят этому. Будут в своем кругу говорить, что это пропаганда, попытка очернить американцев, что среди них, конечно, есть и плохие люди, но не все же.

История профессоров Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина, которую партийные идеологи решили использовать в деле воспитания патриотических чувств, для этих целей не только не годилась, но дала обратный эффект. И причина этого понятна. В самой истории не было главного – реального успеха в деле лечения рака. Поэтому серьезных оснований осуждать ученых не было. Здесь я полностью стою на стороне ученых. Годы непростой жизни они отдали научному поиску и потерпели горькую неудачу. И по существу за эту личную трагедию ученых их еще и осудили.

Ученики и последователи Г. И. Роскина и Н. Г. Клюевой утверждают, что препарат «КР» имел хорошие перспективы в качестве противоракового средства, но что неспокойная обстановка вокруг ученых, вмешательство политиков, которые то закрывали работы по биотерапии рака, то снова их открывали, не способствовали исследованиям и не позволили доработать препарат до того уровня, чтобы он мог конкурировать на равных с цитостатиками (веществами, блокирующими клеточное деление).