Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Затронутая в данной главе тема, касающаяся принципиальных положений, по которым шло размежевание между классической генетикой и мичуринской биологией, требует отдельного рассмотрения. Мы уже говорили о коллективном письме, которое написали в 1939 г. ленинградские биологи А. А. Жданову. По итогам разбирательства письма в ЦК была организована дискуссия по проблемам генетики. В числе прочего ленинградские ученые жаловались, что им не дают защищать положения генетики. Посмотрите еще раз разделы 7. 1–7. 6 настоящей главы. Защищать свои положения – это значит, отрицать положения противной стороны. Но на тот момент речь шла о лишь о теоретических, к тому же натурфилософских разногласиях, которые не могли быть разрешены научным, т.  е. экспериментальным путем. Об этом также свидетельствует и тот факт, что руководителями дискуссии были философы.

Но раз речь шла лишь о натурфилософских разногласиях, то поддержка одной из сторон могла иметь лишь политические мотивы. В СССР побудительных причин, заставивших бы наших руководителей искоренить одно из направлений, не было. Более того, через руководителя дискуссии было высказано пожелание умерить критический настрой и найти какую-то общую основу для мирного сосуществования. Иная ситуация сложилась на западе. Их политики безоговорочно встали на сторону генетиков; ламаркизм был выполот из западной науки. Но оставался СССР, который своим примером терпимости к реальному ламаркизму подавал западу нехороший пример. Поэтому западная пропаганда все время направляла свое острие борьбы против мичуринской биологии, пока не добилась своего – признания этого направления в советской науке лженаучным (подробнее см. Шаталкин, 2015). Но в перспективе это тоже оказалось никуда не годным решением, поскольку было связано со скандалом, получившим мировую огласку. А раз скандал, то уже в силу этого тема ламаркизма будет постоянно привлекать к себе внимание ученых и историков науки.

Почему генетика и мичуринское учение оказались в центре борьбы мнений. Мы высказали предположение (Шаталкин, 2015) что, на генетике сошлись своекорыстные интересы западных политиков. На генетике, используя навязанные ей со стороны выводы, можно делать, как оказалось, большие деньги и проводить нужную западу политику, нацеленную в первую очередь против Советского государства.

Но это, конечно, не отвечает на вопрос, почему в СССР развернулась борьба между ламаркистами и генетиками и почему она приобрела столь резкие формы.

7. 8. Наследственность: третья, номогенетическая составляющая

До этого мы преимущественно говорили о двух сторонах изучения наследственности, генетической и «надгенетической» (ламаркисты, Т. Д. Лысенко), связанной с изучением клетки, как более широкой основы для проявления сходства между родителями и детьми. Последнюю позже соотнесли с эпигенетическими механизмами, так что теперь можно говорить о генетической и эпигенетической составляющих наследственности.

Если гены, как говорил американский микробиолог Гарольд (Harold, 2001, р. 69), «специфицируют клеточные строительные блоки; поставляют сырой материал…», то реально становление признаков, наблюдаемых у взрослых форм, должно осуществляться через систему или последовательность взаимодействий этих «строительных блоков» в процессе развития организма. Можно поэтому предположить, что сходство родителей и детей, т.  е. их наследственное подобие в какой-то мере определяется сходством формообразовательных процессов.

Дело в том, что в неживой природе развивающиеся системы также показывают примеры удивительного сходства в паттернах организации (см. примеры в: Ball, 1999). Ветвящиеся паттерны можно увидеть в морозных узорах на окнах, в нейронных и минеральных дендритах (древовидных кристаллических образованиях в застывших расплавах, минералах), в шестилучевых снежинках, в кронах деревьев и растущих колониях бактерий. Эти паттерны часто показывают фрактальные свойства – повторяющийся рисунок при разных масштабах рассмотрения (разномасштабное подобие структур). Широко распространены волновые и спиральные паттерны, в частности в осциллирующих химических реакциях (например, в реакциях Белоусова-Жаботинского), в ряби на воде и песке, в агрегирующих колониях слизевика, в кальциевых следах на поверхности оплодотворенного яйца лягушки. Общим для большинства самоорганизующихся паттернов является то, что они возникают из более или менее гомогенного состояния в результате небольших, часто локальных отклонений, которые последовательно индуцируют более сильные отклонения от гомогенности, приводя в конечном итоге к формированию паттерна.

Поэтому развитие следует выделять в качестве самостоятельной причины сходства родителей и детей, т.  е. в качестве независимой третьей составляющей наследственности.