Политические мифы о советских биологах. О.Б. Лепешинская, Г.М. Бошьян, конформисты, ламаркисты и другие.

Вот как описывает предшествующие события С. Э. Шноль (2010, с. 324): «… в марте 1946 г. сообщение о препарате КР обсуждалось на заседании Президиума Академии медицинских наук. Президиум отнесся к сообщению с интересом, но рекомендовал до клинических испытаний продолжить лабораторные исследования. На заседании были журналисты (из газеты “Известия” и журнала “Огонек”). Их публикации вызвали сенсацию. Об этой работе узнали в США. В это время от опухоли погибал Г. Гопкинс (Harry Lloyd Hopkins) – ближайший соратник президента Ф. Рузвельта, бывший во время войны его специальным посланником на переговорах со Сталиным. К Клюевой обратился посол США с просьбой дать препарат. Н. Клюева написала письмо Сталину, жалуясь на бюрократизм Президиума АМН, в ответ была создана высокопоставленная комиссия (в ее составе два члена Политбюро), постановившая создать для Н. Г. и Г. И. специальную лабораторию и срочно издать их монографию. (Не надо бы обращаться с просьбами к тиранам! Их первоначальная “милость” обязательно кончается репрессиями…). Рукопись этой монографии и привез Парин в США. Об этом говорили даже на заседании Объединенных Наций. Об этом писали под огромными заголовками американские газеты. А Сталин этого не знал. Лечение рака – государственная задача! Отдать такое достижение американцам… Когда ему доложили – он рассвирепел. Как только Парин прилетел в Москву, 17 февраля 1947 г., его вызвали в Кремль. Были вызваны также Роскин и Клюева и министр здравоохранения Митерев. Сталин держал в руках книгу Роскина и Клюевой с множеством пометок. Он был страшен. Спросил Клюеву и Роскина: доверяют ли они Парину? Они сказали, что доверяют. “А я Парину не доверяю” – сказал тиран. Министр Митерев плакал и говорил, что он ничего не знал и не разрешал (врал). В. В. Парин пришел домой и сказал жене, что его, наверное, арестуют. Ночью за ним пришли. Его ждали издевательства и пытки. В ледяном карцере после избиений он навсегда потерял здоровье. “Суд” состоялся лишь в апреле 1948 г. Его осудили на 25 лет каторги[20]. Но продержали в тюрьме (а не на каторге) до октября 1953 г. ».

В этом отрывке полная неясность в отношении главного в этом деле. Разрешило ли Советское правительство передать противоопухолевый препарат «КР» для спасения Г. Гопкинса. Я так полагаю, что СССР в принципе не мог передать препарат, не прошедший клинических испытаний. В таком случае, почему на упомянутое выше мартовское заседание Президиума АМН позвали журналистов, если к клиническим испытаниям еще не приступили и сочли, что это пока преждевременно. Зачем устраивать шумиху, когда еще нечего показывать. Нет ни книги, ни разрешенного лекарства для лечения больных раком. Я не исключаю того, что их позвали с той целью, чтобы посол США, прикрываясь личной трагедией Г. Гопкинса, мог обратиться напрямую к Н. Г. Клюевой. В этом случае поведение посла надо расценивать как провокацию против советских профессоров Н. Г. Клюевой и Г. И. Роскина. Из приведенного выше текста С. Э. Шноля можно понять, что Н. Г. Клюева откликнулась на просьбу посла помочь умирающему Г. Гопкинсу. Н. Г. Клюева обратилась с просьбой послать препарат в Президиум АМН, но бюрократы это дело по спасению американского политика стали тормозить, так что ученому пришлось для ускорения дела обратиться лично к Сталину.

Со слов С. Э. Шноля получается, что это на Западе началась массированная пропаганда несуществующего лекарства и жертвой этой пропаганды стал Сталин, который повелся на пропаганду, уверовав в огромные лечебные возможности препарата «КР». Если это действительно было, то это может означать, что против нашей страны в США была проведена спецоперация с целью внесения раздора между властями и учеными, с одной стороны и между самими учеными с другой.