Политическое животное

Студентка провела у меня почти неделю. Она настолько уверенно поговорила с бабушкой, что та отчего-то не стала противиться отсутствию заболевшей внучки. Бабушка все же настаивала, что заедет, – она водила большую старую машину, но студентка решительно отказалась. Девушка нисколько не смущалась того, что я заказывал для нее еду в ресторанах, возил на такси и что теперь она и вовсе поселилась у меня, и мне очень нравилось, что она не уговаривает меня не тратиться на нее – иначе я бы начал тяготиться ее попытками выражения благодарности. Мне приходилось оставлять ее вечерами: две репетиции и два выступления в неделю были неизменными пунктами в моем графике.

Девушка выздоравливала – температура прошла, она улыбалась, но была еще слаба. Стул перед кроватью был уставлен лекарствами, на другой я поставил телевизор, купленный на днях в том же магазине. Мы смотрели глупый мультфильм, одним глазом я разбирал ноты соло для гармоники, которые ленился подобрать на слух. Недавно я позавтракал во второй раз и придумывал, что заказать на обед. После утренней тренировки я отправил парней к хозяину заведения, на которого нас вывел член городского совета, – хозяин сразу согласился разрешить проблему, ему хотелось, чтоб все было тихо, а такой реакции от наезда на тихую бабушку он никак не ожидал. «Придут парни в бушлатах», – сказал я.

В дверь негромко постучали, студентка даже не повернулась в ту сторону. Она никогда не волновалась и зачастую была настолько апатична, что это казалось невероятным.

Я вылез из-под одеяла, думая, кто пришел: рыжая или блондинка? С тех пор, как ко мне стала приходить студентка, они перестали бывать у меня. Ответил голос племянника огорченной женщины.

– Сейчас выйду! – сказал я, накинул штаны и бушлат, висевший на шурупе у двери. Я откинул полог, щелкнул ключом и вышел в коридор.

– О, да ты красавчик уже! – Я с силой ткнул пальцем в потемнение в углу его левого глаза – только утром он пропустил удар, но синяк был уже почти готов.

– Да такое. – Он смущенно потупился. – Вот тебе, – нам дали пять сотен. Три мы поделили, тебе вот, – он протягивал руку, в которой были зажаты две купюры.

– Интересно! – сказал я, думая, брать ли деньги.

– Бери! – чуть громче сказал он. – Мы бы без тебя этого не решили бы, и… тут такое дело… Парни, в общем, еще пару мест придумали, где можно что-то решить…

– Ну обсудим. – Я взял деньги и улыбнулся. – По рукам, племянник!

Мы крепко сжали ладони и попрощались.

Несмотря на то, что к весне мы сняли бушлаты, кто-то называл нас именно так. «Бушлаты». Группа парней с перманентными фингалами и постоянной готовностью к драке оказалась эффективным средством решения бытовых и мелких коммерческих конфликтов. Родственница нашего боксера поделилась своей историей с соседями, которым строительная фирма не желала компенсировать грядущий снос небольшого сарая рядом с домом, и мы добились компенсации, от которой получили свою долю. Несколько заказов подкинул даже наказанный коммерсант, собственник автопредприятия. О нас шли разговоры, мне это не нравилось, хотя и служило своеобразной рекламой, ну а парни радовались криминальной славе, которая крепла вокруг нас в районе. Я же понимал, что скоро мы можем попасть в неприятную ситуацию, либо в какой-то момент нам придется определиться с тем, к кому мы присоединяемся и кого поддерживаем, и тогда мы уже не будем хозяевами своей жизни. Потому я тщательно отсеивал заказы, не принимая те, что могли обернуться прямыми столкновениями либо могли повлечь за собой какие-либо осложнения. Несмотря на то, что парни были готовы ко всему (больше всего они любили вспоминать поджог магазина), я старался минимизировать риски. Например, договорившись с хозяином крупного строительного бизнеса о передаче некоторых подрядов на установку освещения бригаде родственников Бегемота, мы получали свой процент.