Политика России в Центрально-Восточной Европе (первая треть ХХ века): геополитический аспект

Анализ Версальской системы показывает: «миротворцы» в Париже немало сделали для того, чтобы создать в Европе очаги новых конфликтов. Наглядный пример – подход к решению вопроса о выходе Польского государства к морю. Польша получила 62 % территории Западной Пруссии (Поморья) в виде сужающегося к морю Польского (Данцигского) коридора. Данциг (Гданьск) с округом получил статус «вольного города» под управлением Лиги наций с предоставлением в нём Польше определённых прав. К проблемам Данцига и Коридора СССР прямого отношения не имел, но в случае обострения германо-польских противоречий не смог бы остаться в стороне, что объясняло внимание Кремля к этим спорным территориям. О важной роли Данцига в случае возможной новой советско-польской войны в 1927–1928 гг. писал президент данцигского сената (правительства) Г. Зам[951].

По мнению германских правящих кругов, геополитическая трансформация региона превратила его в слабейшее звено Версальской системы и показатель состояния отношений между Германией, Польшей, западными державами и СССР.

В начале 1930 г. немецкие националисты развернули кампанию в связи с 10-летием «отторжения» Данцига и Западной Пруссии от Германии. Пресса освещала митинг, прошедший в Данциге, на котором бургомистр Гамбурга выступил за изменение восточной границы Германии, используя право немцев «отторгнутых территорий» на самоопределение[952].

В официальных германско-польских отношениях германское правительство – под нажимом западных держав – решало спорные экономические вопросы, связанные с «таможенной войной» и экспроприацией в Польше части немецкой собственности. 31 октября 1929 г. Берлин и Варшава подписали ликвидационное соглашение (взаимный отказ от финансовых претензий), 17 марта 1930 г. – торговый договор. Ратификации документов с немецкой стороны противодействовала националистическая оппозиция[953]. Но, как писал в мемуарах германский министр иностранных дел Ю. Курциус, договор и соглашение были подписаны для ускорения т. н. эвакуации Рейнской области (вывода из неё иностранных войск), приведя к отсрочке в официальных требованиях ревизии германо-польской границы[954].

В Польше отношение к соглашениям с Германией было неоднозначным, что объяснялось политической борьбой партий в условиях кризиса. «Санационный» режим Ю. Пилсудского опирался на помещичье-буржуазные круги, имевших экономические интересы в отошедших Польше по условиям Рижского мира украинских и белорусских землях, и, по сути, не препятствовал усилению Германии, надеясь в будущем на германо-польский поход против СССР.

Вместе с тем Польша нуждалась в экономических связях с Советским Союзом. Выражавшая интересы значительной части деловых кругов Национально-демократическая партия выступала за нормализацию отношений с СССР[955]. Эндеки считали, что ратификация германо-польских соглашений будет «лить воду на мельницу антипольской пропаганды» в Поморье. Рупор эндеков «Gazeta Warszawska» опубликовала серию статей с предложениями улучшать польско-советские отношения. «Бесцельные авантюры на Востоке», планы «раскола России» путём создания «польско-украинской федерации» с помощью Германии подвергались критике, поскольку такое «соглашение возможно только за счет западных провинций Польши». Особую тревогу эндеков вызвал вывод французских войск из Рейнской области в июне 1930 г. В июле «:Gazeta Warszawska» в статье «Оборона Поморья и мир» отмечала: «Первая линия окопов, защищающая Поморье и европейский мир, отдана без борьбы <…>. В первую очередь надо показать противникам и друзьям: Польша в вопросе Поморья никаких уступок не сделает <…>. Против попыток ревизии германо-польской границы есть только один способ: подготовка к войне на нашей западной границе»[956].

Ранее полпред СССР в Варшаве в 1924–1927 гг. П.Л. Войков, описывая частную беседу с лидером эндеков Р. Дмовским, отмечал уверенность Дмовского, что «с нами можно жить в добрососедских отношениях»[957].

В Германии проявились признаки политического кризиса, выход из которого правящие круги видели в отказе от буржуазной демократии. Формирование в марте 1930 г. кабинета Г. Брюнинга упрочило позиции сторонников политики реванша.

Эвакуация войск союзников из Рейнской области вызвала определённые надежды в Веймарской республике и Данциге, а визит в «вольный город» крейсера «Кёльн» в июне 1930 г. стал для его жителей демонстрацией «укрепления отношений между Германией и Данцигом». Власти Данцига и Гинденбург обменялись приветственными телеграммами[958]. Газета «Kölnische Zeitung» написала 15 июля: «После решения рейнской проблемы центром европейской политики станет вислинская проблема».