Политика России в Центрально-Восточной Европе (первая треть ХХ века): геополитический аспект

20 апреля (3 мая) 1917 г. «нота Милюкова» была опубликована в периодической печати. Тяжелые поражения русской армии на Западном фронте, хозяйственные проблемы, а также широкая антивоенная революционная агитация формировали в обществе резко негативное отношение к продолжению войны. Став достоянием российской общественности, нота стала поводом для политических возмущений в столице, вылившихся в многочисленные демонстрации протеста. Разразился апрельский политический кризис, который привел к смене правительства и образованию первой коалиции. 2(15) мая П.Н. Милюков подал прошение об отставке. В новом коалиционном правительстве министром иностранных дел стал миллионер, крупный землевладелец и сахарозаводчик М.И. Терещенко, после Февральской революции занимавший пост министра финансов Временного правительства. Он возглавлял Министерство иностранных дел с 5 (18) мая по 25 октября (7 ноября) 1917 г.[290]

М.И. Терещенко настаивал на включении в состав России Галиции и заявил 14 сентября о создании Польского государства на основе территориально-этнического принципа. Терещенко также отверг адресованную МИД критику «в некоторых органах печати» о том, что внешнюю политику России во многом определяют бывшие царские дипломаты, отметив, в частности: Нератов оставался «Товарищем Министра при многих главах ведомств», что указывает не на его «несменяемость», а на его «незаменимость»[291]. В речи 16 октября на заседании Совета республики министр выступил против самоопределения Литвы и высказался за самоопределение славянских народов Австро-Венгрии[292]. Но специального решения Совет республики по вопросам внешней политики не принял и не поддержал накануне большевистского переворота Временное правительство.

Резюмируя содержание главы, отметим: в преддверии мировой войны руководство Российской империи имело стратегический интерес к сопредельным территориям Германии и Австро-Венгрии, но, понимая неудобство геополитической конфигурации западных российских рубежей, стремилось уклониться от назревающего военного конфликта. Во время войны, несмотря на профессионализм русских дипломатов, по «качеству» внешнеполитического руководства Россия явно отставала от центральных и западных держав, поэтому сложившаяся к 1917 г. неблагоприятная для России ситуация в регионе объяснялась не только военными успехами Германии. Геостратегическое «отставание» характеризовало и политику Временного правительства. Военная оккупация западных земель Российской империи и усилившееся после Февральской революции стремление народов региона к национальной независимости заложили на данном этапе «длинного периода» основу для последующей геополитической трансформации ЦВЕ. Временное правительство и МИД не имели целостной программы послевоенного устройства западных рубежей России.

Глава III Проблема западных рубежей бывшей Российской империи в годы гражданской войны в России (1917–1920 гг.)

3.1. Геополитическая ситуация в ЦВЕ в период Парижской мирной конференции

Поражение в войне означало банкротство геополитических планов Германии. Но и западные державы не предполагали, что лозунг «свободы малых наций», будет способствовать полному развалу Австро-Венгрии и частичному – России. Так, Польша, по словам итальянского премьер-министра Ф. Нитти, «чудом воскресла после непредвиденного краха трех срединных держав»[293]. После окончания войны страны ЦВЕ из историко-географического континуума рухнувших монархий превратились в геополитическую реальность, но пространственную конфигурацию регион обрел не сразу. Принадлежность тех или иных спорных территорий во многом зависела от развернувшейся между победившими в войне державами борьбы накануне и в период работы Парижской мирной конференции. Конфликт из-за конфигурации границ на востоке Центральной Европы был обусловлен стремлением Антанты найти оптимальный геополитический баланс сил для противостояния большевизму, а также противоречиями в вопросе о гегемонии той или иной западной державы в регионе и в континентальной Европе в целом.