Полицейская история

– Рука устала? – спросил Джон сочувственно. – Дело в том, что стар наверное стал. Надоело все. Перелеты, работа, покойники и жаждущие со мной пообщаться. Эти больше всего. Вечно норовят подловить. Захотелось мне пожить спокойно, в свое удовольствие. Это был мой личный проект, не заказ. И такой облом. Представляешь, сколько пахал на дядю и все в цвет. А здесь вау, начинаются игры с другими «невидимками». Честно, так даже интереснее, но я против тебя видит Бог, ничего не имею. Отдай Макса и гуляй с чистой душой…

– Я ведь на стороне добра.

– Ты не на официальной работе и я не мелочный. Что поимел с терпилы, оставь себе. Иначе… Подумай, – сказал резко, – я еще перезвоню.

Глава 21. Милиция Бадахшана. Наши дни

Дверца распахнулась, обдав холодным воздухом и меня выдернули с места, почти швырнув на камни двора. Где я находился, представления не имел ни малейшего. Опять какие-то горные дороги без малейших признаков указателей. Никто мне не мешал смотреть в окно на типичную восточную архитектуру с плоскими крышами. Новых зданий на пути так и не попалось. То ли их вообще здесь не строят, специально, чтобы лишить меня заметного ориентира, то ли просто район такой.

Жутко замызганный короткий коридор, на входе дежурный в форме. Все-таки милиция. Не слишком сильные, зато постоянные удары в спину и не давали возможность задержаться и осмотреться. Кабинет с шероховатыми стенами и облупившейся штукатуркой, да – это явно даже не Душанбе. Толчком усадили на обычную табуретку, лицом к стене. Руки даже не подумали освободить от наручников. Еще немного и кисти отекать станут. Ощущение не из приятных.

Ничего нового, стандартная тактика давления. Сам такое неоднократно проделывал. Никто не произносит ни слова. Похоже они не имеют понятия с кем имеют дело и это крайне удачно при любом развитии событий. Мне не требуется оборачиваться даже в этом наполненном сигаретным дымом, человеческим потом, средством для чистки ботинок и чесноком воздухе. Сразу несколько человек. Дышат, шевелятся. Разглядывают. Нервы у меня хорошие, не стану обращаться. Знаю, чем это пахнет. Непременно врежут за своеволие. Я спокойный и послушный.

Плохо, что я не понимаю к кому попал. Сейчас уже не убеждает и милицейская форма. Уж больно они себя невежливо повели с самого начала. Хуже всего, что сходу стали тыкать стволами. Не надо быть специалистом, чтобы разобраться откуда стреляли и это были не мы. Ни вопросов, ни удивления, сразу арест и в машину. Может правильнее все же было идти? А, я не Геракл и двоих бы не уволок. Все равно бы догнали. Пусть они не конкретно нас брать мчались, среагировать на расстрелянный газик с городскими номерами и трупами просто обязаны.

Плохо, что я дуб дубом в их кланах и родственных связях. Равшан наверное бы смог чего подсказать, да ему первым делом прилетело в голову. Мало одного сотрясения, как бы теперь вконец не уделали. Интересно, Семена выслушают хотя бы сейчас? В машине сразу прикладом двинули, затыкая рот.

Вывод – говорить поменьше и информацию давать лишь и без того им известную. С точки зрения государственного устройства СССР всегда был восточной деспотией и остаться в нем без головы по слову вышестоящего легко и просто. Москва она где-то там, вдалеке, а здесь провинция и свои местные тайны.

Сидеть так было скучно. Редкие реплики присутствующих в кабинете я не понимал, говорили похоже на каком-то диалекте. Мысли достаточно скоро иссякли, благо все это крутилось в голове с самого начала. Без дальнейших чужих действий ничего не придумаю.

Я бы наверное задремал, от усталости и сомлев от тепла после ночного холода, но руки болели уже всерьез. Затянули браслеты зверски. Сидел и про себя материл на всех известных мне языках. Тоже развлечение ничуть не хуже других.

– Повернись, – приказал командный голос.

Стол за это время никуда убежать не успел. Так стоял, ответственно заваленный бумагами, папками и еще какой-то ерундой. Если это обычное состояние, то владелец данного кресла не особо аккуратен в делах. Ну пепельница, забитая до краев окурками и грязный стакан дело уважительное. Мне нюхать противно, однако для обычных посетителей весь в трудах и заботах. Есть еще вариант плохой уборщицы, но здесь восток и посмела бы она начальству не убрать. Такие вещи не прощают, порча авторитета. Значит с утра накурили всей компанией.

Мужчина в расстегнутой форменной рубашке, демонстрирующей всем желающим волосатую грудь, был огромен и импозантен. Особенно впечатляли усы. Настоящий еще не старый Сэм Элиот.[106] Не внешне, а роскошные усищи и седая шевелюра. Судя по погонам майор, из начальников стало быть, недаром живот хорошо заметен. Неприятный тип. Злобный и противный. Потом несет, будто неделю не мылся и алкогольный запашок. Не выпил, а регулярно закидывается. И давно.

– Как тебя зовут?

– Уильям Мак-Кинли, сэр, – доложил честно, со всей возможной вежливостью. Сам он представится и не подумал.

– Как тебя зовут?

Может он просто тупой или по-русски плохо понимает? Все ж нацмен.

– Уильям Мак-Кинли, сэр!

– Ты кто?