Политтехнология стальной эпохи. Маршал Берия и политрук Хрущев

Однако, даже несмотря на полное огосударствление промкооперации и репрессии в среде кооператоров, и при Сталине, и при Хрущёве рисковые предприниматели пробивались к свету, как живые ростки сквозь мёртвый асфальт. В ходе хрущёвской кампании против разного рода экономической преступности все подобные инициативы были загублены, а по законам 1961–1962 гг. было казнено около 8000 чел.[462] Вот что писали газеты того времени, делая явный акцент на еврейской жажде деятельности и лучшей жизни: «…На Тушинской красильной фабрике окопались дельцы, совместно действующие с трикотажниками. Здесь был организован полностью «левый» красильный цех и широко сбывалась «левая» продукция. Кто им помогал во всем? Кто они? Начальник отдела Министерства торговли РСФСР Флиорент Исай, управляющий центральной базой «Мосгалантерея» М. Рацимор и его заместители — Израилов, Иосиф Клемперт и другие». (Труд. 1964. 24 янв.). «[В Перми] Левитин, заместитель председателя райисполкома, а затем и председатель его, — организатор крупного хищения и матерый взяточник…» (Известия Советов депутатов трудящихся. 1965. Май)». …И. Генн был посредником в деле поставок за взятки внефондовой трикотажной пряжи. Он проделывал это вкупе с другими дельцами и снабжал трикотажно-ткацкие фабрики во Львове и Омске… Тем же занимался и Гринберг, доставлявший сырье в Горловку, где был открыт «левый» трикотажный цех… За взятки же начальник Росглавстрой-сбытснаба отправлял оборудование в Ивановскую область, где также был организован цех «левых» трикотажных изделий… В Западно-Сибирском совнархозе разрешали отгрузку в чужие районы фондовой пряжи в то время, как план своих предприятий не выполнялся» (Экономическая газета. 1963. 3 июня)[463].

В запрещённых Хрущёвым артелях собственность по закону вроде бы являлась коллективной, но чаще всего они держались на уме и энергии конкретного предпринимателя, негласного хозяина, а официально — председателя артели[464]. Многие из них, в одночасье оказавшись «вне закона», попробовали уйти в тень, где их подстерегал, сажая и даже расстреливая, безжалостный карательный аппарат, доставшийся Хрущёву со сталинских времён.

Выстрелами в Берию (а ранее — в царского премьер-министра Петра Столыпина и многолетнего председателя ленинско-сталинского правительства Алексея Рыкова, развивавшего НЭП и проповедовавшего кооперацию частных крестьянских хозяйств), был уничтожен шанс на радикальное преобразование России. В результате китайский и югославский опыт, если воспользоваться строчкой из стихотворения родственника Петра Столыпина — Михаила Лермонтова — остался похож на «парус одинокий в тумане моря голубом».

Весьма «грамотно» проявил себя Хрущёв и в промышленности, став одновременно «отцом» уравниловки и главного принципа материального стимулирования: чем дороже, тем лучше. Номенклатурное сталинское планирование выпуска продукции и его себестоимости, где достичь 100 % выполнения было весьма сложно, потеснили стоимостные валовые показатели, которые из справочных превратились в основные. Такая подмена номенклатурного планирования на стоимостное при тупом сохранении нерыночного ценообразования, усиленная показателем липовой прибыли, с образованием фондов развития производства и социальной сферы, а также фонда материального стимулирования, фактически уничтожила всякую хозяйственную мораль и эффективное производство. С хрущёвских времён абсурдный принцип — чем дороже, тем красивее отчётность и весомее премия — стал главенствующим.