Полюби меня. Навсегда

Я вхожу и тихонько присвистываю. Это не затхлый чердак, полный хлама, в самом дальнем углу которого стоит сундук с тайнами из прошлого Эми, а что-то вроде студии. Сейчас в помещении горит лампочка, однако днем благодаря большим окнам и световому люку в крыше оно наверняка прекрасно освещено. Голый бетонный пол местами заляпан краской. Комната совершенно пуста, если не считать стола с красками и кистями, двух мольбертов и нескольких крупноформатных картин, отвернутых изображениями к стене.

– Где мы? – ошарашенно спрашиваю я.

– Здесь я раньше рисовала, – отвечает Эми, оглядываясь на меня, – но это было давно.

– А почему перестала?

– Нашла другой способ справляться с этим… со всем. А мой центральный мотив… – Она замолкает.

– Что случилось с твоим мотивом?

– Он все больше терял четкость.

Понятия не имею, о чем она. Я полагал, что Эми раскроет мне какой-то страшный секрет, даст разумное объяснение своего поведения. Но все стало еще загадочней.

– Объяснишь мне? – осторожно прошу я.

– Думаю, это я и собираюсь сделать, хоть и сама не знаю, как до этого дошло. – Эми приближается к отвернутым холстам и вытаскивает самый дальний. – Не помню, хорошо ли она получилась, так что не пугайся. Я больше не смотрела на нее, после того как закончила.

Эми разворачивает картину, и я вижу лицо молодой женщины или девочки, сложно сказать наверняка. Длинные каштановые волосы обрамляют симпатичное, немного истощенное лицо. Зеленые глаза смотрят грустно, но вместе с тем упрямо.

Невзирая на юный возраст, на лице отчетливые следы борьбы, которой, похоже, является ее жизнь, и она ее полностью принимает.

– Это ты нарисовала? – спрашиваю я. – Вау! Ты правда очень талантлива.

– Может, присядем? – Эми опускается на пол спиной к картине. От меня не ускользает, что она даже не взглянула на свое творение.

Я сажусь напротив нее и то и дело перевожу взгляд с нее на картину. Не в силах больше терпеть тишину, спрашиваю:

– Кто это?

– Моя сестра, – произносит Эми, – Имоджен.

– У тебя есть сестра? – недоумеваю я. – Почему ты никогда о ней не вспоминала?

– Имоджен не была моей биологической сестрой. Но в порыве юношеского безрассудства мы стали кровными сестрами. – Она так резко выговаривает слова, что еле слышно присвистывает на шипящих звуках. От этого воспоминания у нее слегка приподнимается уголок рта. – Мы были близки как настоящие сестры, возможно, даже ближе, самые важные на свете люди друг для друга. – Эми сглатывает, и я замечаю, как тяжело ей рассказывать об Имоджен.

– Что произошло? – задаю следующий вопрос я.

– Я бросила ее в беде.

В течение пары секунд никто не издает ни звука, и возникает ощущение, будто эхо в пустой комнате раз за разом перебрасывает последние слова Эми от стены к стене.

– До сих пор я ни с кем о ней не говорила, – признается затем Эми. – Ни с Малкольмом, ни с кем-либо еще. – Из ее горла вырывается горький смешок. – Как странно. Внезапно появляешься ты и… да. – Она пожимает плечами. – Мы с Имоджен на протяжении нескольких лет жили в одной приемной семье у ужасных людей. В какой-то степени меня удочерила Имоджен: заботилась обо мне с первого дня, следила за тем, чтобы со мной не случилось ничего плохого. Она была на два года старше меня и уже какое-то время прожила с этой семьей. Мне же только исполнилось четырнадцать, и пускай я имела представление о том, как ложка бьет по голове, но не подозревала, какой уровень садизма и мерзости может скрываться в некоторых. – Эми замолкает и ковыряет ногтем пятно краски на бетоне.

Несмотря на страх перед тем, что она мне сейчас расскажет, я будто загипнотизирован. Загипнотизирован Эми и огромным женским лицом позади нее. Моя кисть тянется к ее пальцам, однако она отодвигается.

– Нет, пожалуйста, Сэм. Я не могу.

Я убираю руку и думаю, не сесть ли снова на свои ладони, а она продолжает.

– Сначала я понятия не имела, что с ней творил этот монстр – наш приемный отец. Замечала, что между ними что-то происходит. Но смысл этого дошел до меня лишь гораздо позже: он ее насиловал. – Эми на миг поднимает голову, смотрит прямо на меня, а я не решаюсь даже моргнуть. Наверняка она замечает ужас в моих глазах, потому что опускает взгляд. – По ночам он прокрадывался к ней в комнату и… – Она не заканчивает предложение. – Господи! Надеюсь, однажды он захлебнется собственной блевотиной. – Эми проводит ладонью по лицу. – Мы всегда мечтали о том, что сбежим вместе, но у нас не было плана. Когда Имоджен стала совершеннолетней, она переехала к своему парню, конченному наркоману по имени Брайан Фостер. – Она буквально выплевывает его имя, и на этот раз присвист звучит не приятно и не мило. – Никогда не забуду его имя. Вместе с ним она регулярно кололась и улетала в другие миры, чтобы сбежать от дерьма в собственной жизни, но Имоджен приходила в приемную семью, чтобы защитить меня. Первое время я об этом не знала, но потом услышала, как она пообещала ему и дальше оставаться с ним, если он не тронет меня. Мне тогда было шестнадцать… – Ее голос становится все тоньше. Затем она добавляет: – Меня рвало два дня подряд.