Полюбить бездушного

— Выброси шкатулку, — слышу тихий шепот, и вижу созданный из жижи под нами рот.

Отворачиваюсь. Нахожу нескольких птицеящеров неподалеку. Внушаю им страх, и те улетают прочь. Бродячий кашалот под нами тоже получает иллюзию, будто наш корабль — черная акула — его естественный враг. Неподалеку замечаю спрута — тоже отваживаю его подальше.

Кажется, все.

Только странный дух маячит передо мной в разных образах. То он — сделанное из воды лицо, то поворачивающаяся ко мне носовая фигура, то один из проходящих мимо матросов, а то и вовсе занимает собой все пространство вокруг.

— Выполни свой долг! Шкатулку не должны открыть! — шепчет он.

Голос становится все громче и звучит отовсюду. Я выбираюсь из Тонкого мира, и едва стою на ногах. Дух качает с меня силы с какой-то неимоверной скоростью.

Чтоб его!

Меня аж шатает из стороны в сторону. Почти падаю. Чевинфорд подхватывает меня, помогает удержаться на ногах.

— Этот дух слишком силен, — бормочу я.

Нет, это не может быть иллюзия. Дух настоящий. Иначе я заметила бы мага из изнанки. Такую иллюзию нужно постоянно поддерживать. Но что-то в нем есть знакомое и близкое. Может, это призрак Налькара? Прицепился к кораблю и является мне…

— От него никак не отделаться? — спрашивает Чевинфорд.

— Нужен маг посильнее меня. Лучше всего — некромант. Или выполнить долг.

Проклятый капитан искривляется. Почему-то мне кажется, что на мгновение он решил избавиться от этой шкатулки.

— Нужно плыть быстрее, — говорит он. — Чем быстрее доберемся до Собора, тем быстрее откроем ее, и он от тебя отцепится.

— Не факт, что отцепится. Может убить в наказание за невыполненный долг. Интереснее зачем она ему…

— Не откроем, не узнаем, — говорит Чевинфорд и становится за штурвал. — Если что — на Соборе много магов, которые могли бы отвадить его.

— И вряд ли кто из них захочет мне помогать, — бормочу себе под нос, а потом чувствую легкое касание из изнанки.

Чертов призрак решил вселиться в меня и сам проделать все, что ему нужно. Я сопротивляюсь изо всех сил. Это буквально иссушает меня, голова начинает кружиться, зрение затуманиваться, слух пропадать.

Слышу голоса рядом. но не могу понять, что они говорят. В ушах стоит шум. А спустя мгновенье все приходит в норму.

Он отпустил меня?

Да неужели?

— Тебе надо отдохнуть, — говорит Чевинфорд, придерживая меня.

— Да, конечно, — отвечаю я. Точнее, мой рот сделал это сам. Проклятие! Дух вселился в меня и полностью контролирует мое тело. Зараза! Он спускается вниз, поглядывая моими глазами на каюту Фон Манлингера.

Какое же неприятное ощущение! Руки, ноги, голова, язык — все подчиняется кому-то другому. А я оказываюсь узницей в своем собственном теле. Пытаюсь подать какой-то знак, но не могу. Ничего не могу! Он держит меня как тисками!

Не могу даже плакать!

Мне горько, но на моих устах сама по себе появляется улыбка.

Открываю дверь в каюту и вижу шкатулку. Она стоит там же, где и стояла, и все так же слегка светится. Прикасаюсь к ней и чувствую. как по коже проходит жар. От прикосновения ладони начинают гореть огнем.

«Уйди! Уйди из меня» — проносятся мысли в голове, но дух не желает слушать. Завязывает шкатулку в старую скатерть, вслушивается, есть ли кто-нибудь рядом.

Начинаю ощущать в голове чужие мысли. Мысли призрака. Как ни странно, как для духа они понятны.

В голове проносятся слова «клятва», «Архиепископ», «уберечь».

Дух дал клятву Архиепископу? Как это вообще возможно? Призраки не приносят клятв! Он сделал это еще живым? Но после смерти человек освобождается от всех клятв и обетов.

Разве что его тело все еще живо, но душа каким-то образом отделена от него!

Душа Чевинфорда!

* * *

Уж не знаю что за клятву принес проклятый капитан, но его душа так и не смогла упокоиться, все продолжает выполнять данное Архиепископу обещание.

Сейчас она ведет меня прямо к борту корабля, чтобы отправить шкатулку в воду.

«Чевинфорд! Это ведь ты!» — обращаюсь к духу мысленно. Он должен среагировать на имя. В мире духов оно значит куда больше, чем у нас.

«Мое тело предало меня! Но я все равно должен выполнять свой долг! А ты свой» — отвечает дух.

Перед моими глазами все меркнет. Палуба качается все сильнее. Никто на ней не обращает на меня внимания, а я спокойно подхожу к борту, и чувствую, как холодный ветер облизывает меня с ног до головы.

«Но ведь Архиепископ убил твою жену! Как ты можешь до сих пор ему служить?»

«Мое тело видело одно. А я видел совсем другое» — в моей голове раздается монотонный голос призрака.

Значит, все-таки, воспоминания проклятого капитана ненастоящие. Их навеял какой-то колдун. Только зачем? Сейчас не важно. Важнее остановить духа и остановиться самой.

«Ты можешь поговорить с собой через меня и все выяснить. Не нужно этого делать!»

«Он — больше не я! Он нарушил клятву, а я нет» — дух начинает сердится. Делает он это как человек. Конечно же как человек, ведь его телесная оболочка жива и совсем рядом.