Полководец поневоле

— Половине самых потрёпанных когорт быстро отступить в лагерь! — приказал я и раздавшиеся рёв наших рогов, а также бросившие гонцы, довольно быстро позволили центурионам получить новый приказ и слаженно, прикрывая спину щитами, с поля боя ушли те, кого центурионы посчитали наиболее уставшими. Центр и фланги сразу ослабели, но враг уже отступал весь целиком и вскоре от наших рядов отъехали и колесницы. Над полем боя стали слышны только крики раненых и стоны умирающих.

С вражеской стороны под лучами заходящего солнца выехали три колесницы, с белым флагом. Хопи отправился вниз и вскоре сообщил, что враг предлагает перемирие на время разбора поля боя от раненых и убитых. Я конечно согласился, но только через час, когда солнце полностью зайдёт. Когда же они уехали, я отправил всех не занятых, чтобы они снимали халаты, оружие, драгоценности с тысяч мёртвых лежащих на земле людей. При этом на их вопрос, что делать с ещё живыми, я удивлённо посмотрел на легионеров и провёл большим пальцем по горлу. Этим они с радостью и занялись, до самого возращения кочевников, которые прибыли помочь раненным, а вынуждены были забирать голые трупы мертвецов.

Всё захваченное отправили в лагерь на сортировку Небсению и его людям, а следом отступили мы, оставив первый день сражения за собой.

Вечером я приказал раздать по одной чарке вина каждому легионеру, а также всем приказал отдохнуть, кроме дежурных постов. То, что завтра битва продолжится, ни у кого не было ни малейших сомнений. Врага, несмотря на его потери, оставалось ещё слишком много.

***

Ужиная вместе с центурионами, я тихо стал рассказывать, что планирую на завтра.

— На поле боя выйдет только половина войска самого боеспособного войска, — стал объяснять я, — покажем врагу, что мы якобы тоже вчера потеряли значительные силы. Собирающие тела погибших видели, что нас не так много, как в начале сражения.

— Зачем мой царь? — удивился один из них.

— Чтобы они не разбежались, увидев, что нас больше, чем их. Бегай их лови потом по всей равнине, — зло ощерился я.

Воины удивлённо посмотрели, но спорить не стали, поэтому я продолжил.

— В лагере на охране оставим всех раненных, не понравилось мне, как колесницы настойчиво заезжали нам в тыл, — продолжил я, — так что если завтра им это удастся, обойдя по большой дуге, то оставшиеся легионеры не дадут им войти в лагерь. Если же нападения не будут, они придут нам в качестве подкрепления.

— Но это не всё, — я повернул взгляд на присутствующего на совете Неси, — вы нашли, как я просил раньше, удобный путь до оазиса, чтобы вас не заметил враг?

Он и ещё четыре центуриона кивнули головами.

— Тогда вы с вашими когортами сегодня ночью сделаете обход врага по левому флангу. Ваша задача будет напасть на пустой лагерь и вырезать там всех, когда враг целиком втянется в бой. Желательно при этом захватить казну.

— Всех? — удивлённо поинтересовался один из центурионов, — а если там будут жрецы?

— Которые пошли против своего царя? — вопросом на вопрос поинтересовался я, — тогда это не настоящие жрецы, а самозванцы или вообще отступники!

Мой ответ их устроил и дальше мы стали корректировать мой план, учитывая те факты, которые случились сегодня на поле боя. Воины подмечали сильные и слабые стороны тактики врага и на завтра мы решили немного изменить построение, сделав три равномерных отряда, без глубокого центра и более жидких флангов, как это было сегодня. На этом ужин и посиделки были окончены и все разошлись по своим шатрам.

Я жил вдвоём с Рехмиром, поскольку так было удобнее, чтобы он учил меня по моей составленной программе, египетской письменности. После ужина я обязательно уделил время лёгкой пробежке по кругу бруствера, а также двум часам занятий с щитом и копьём. Только после этого умывшись и сменив одежду, я лёг на лавку, застеленную циновками. Ночью было прохладно, так что я начинал подумывать и об более тёплой накидке. Закрыв глаза, я постарался успокоить мозг, который был перегружен информацией за сегодня и не хотел засыпать.

— Бог Монту, — услышал я тихий голос Рехмира.

— Чего тебе, — недовольно ответил я, — спи давай.

— Я выберу твою сторону, — тихо сказал он и замолчал, а я хмыкнув не стал уточнять, что он конкретно имел в виду.

Глава 21

Утром дозорные и разведка доложили об активизации движения в лагере противника, а вскоре прибыли гонцы, доложившие о сборе их войск. Следовало поторопиться и нам, так что тягучие рёвы труб раздались над лагерем. Начав строиться, легионеры с удивлением обнаружили, что часть шатров пустая, когорт, расквартированных там больше нет, а вторая странность для них была в том, что часть легионеров оставалась в лагере, посмеиваясь и желая удачи в бою уходящим на поле боя неудачникам.

Никто, кроме центурионов и опционов ничего не понимал, но все делали то, что было приказано, уж что-что, а дисциплину в легионах прививали железную, в том числе и постоянными наказаниями провинившихся.