Читаем Полководцы, прославившие Россию полностью

После победы при Синопе надо было заняться подготовкой Севастополя к обороне. Нахимова назначили военным комендантом города. Он руководил строительством укреплений, а главное, своей энергией и верой в победу чрезвычайно успешно поддерживал высокий дух наших войск, простые солдаты и матросы безмерно его уважали, назвали отцом-благодетелем.

Когда начались тяжёлые бои в обороне, Нахимов лично подавал пример мужества и отваги. Однажды, когда противник прорвался на укрепления, он сам принял участие в рукопашной схватке и с одним только офицерским кортиком в руках помог отбить неприятеля.

Севастополь подвергался постоянным бомбардировкам, но адмирал Нахимов, несмотря ни на что, продолжал бывать на оборонительных укреплениях, в том числе самых передовых. Это был его принцип: всегда, невзирая на опасность, личным примером воодушевлять подчинённых на исполнение долга перед родиной. Каждый день Нахимов появлялся на бастионах Севастополя в полной форме с золотыми адмиральскими эполетами.

Он был героем и погиб как герой – вражеская пуля сразила его во время одного из таких обходов. Не было предела солдатскому горю, когда они узнали о гибели любимого командира.

В память о заслуженном флотоводце учреждён орден Нахимова, которым награждают офицеров военно-морского флота за выдающиеся заслуги перед Отечеством. В годовщину победы русской эскадры под командованием Павла Степановича Нахимова над турецкой эскадрой у мыса Синоп в нашей стране празднуется День воинской славы России.

Синопское сражение стало последней битвой парусных кораблей в истории. На смену парусникам пришли пароходы.


«О собственной славе не тщусь, мыслю прежде всего о славе России и родного флота. Поскольку, однако, душой не отделяю себя от флота, горжусь, что в славе его частица принадлежит и мне».

Михаил Дмитриевич Скобелев

Выдающийся военачальник, легендарный Белый генерал, освободитель Болгарии и герой Плевны

1843–1882 гг.

Очень бойким мальчишкой был Миша Скобелев. Уже в двенадцать лет он умудрился влюбиться в соседскую девочку и ухаживал за ней, катал на лошадке. Так что девочек Миша любил, а вот учиться – нет! Но не оттого, что был ленив или глуповат. Нет. Просто в учителя ему определили немецкого гувернёра, пьяницу и грубияна. Какая уж тут учёба! А вот когда немца со двора прогнали, то и учёба у Миши пошла на лад.

– Коли учитель дурак, какой с ученика спрос? – сказал тогда Мишин батюшка генерал Дмитрий Иванович Скобелев.

Миша с ним согласился и больше от учёбы не отлынивал. Он выучил восемь иностранных языков, занимался в университете, а когда поступил в академию Генерального штаба, то весьма преуспел по многим предметам, в особенности же блестяще знал военную историю.

По характеру он напоминал лихого гусара Дениса Давыдова, который прославился партизанской войной с Наполеоном. Скобелев был так же азартен, энергичен и бесстрашен, а самое главное – умён. Поэтому быстро преуспел по службе, регулярно получал звания и награды, и к началу Русско-турецкой войны уже командовал войсками в чине генерала. В этом походе Михаил Скобелев помогал братскому болгарскому народу в освободительной борьбе с турецкими захватчиками, которые много лет притесняли народ Болгарии.


«Россия – единственная страна в Европе, где достаточно идеализма, чтобы воевать из-за чувства. Её народ не уклоняется от жертв за веру и братство. Остерегайтесь довести эти чувства до крайних пределов».

Для успешного продвижения наших войск необходимо было атаковать и захватить город Плевну. Его оборонял очень опытный турецкий военачальник Осман Нури-паша. Он укрепил город и был уверен в его неприступности. Осман Нури-паша так торопился возвести укрепления к началу наступления отряда под командованием генерала Скобелева, что заставил своих солдат копать окопы прямо штыками. Но Скобелев и сам был к тому времени уже опытным полководцем и перед началом штурма провёл тщательную конную разведку. Целый день его всадники гарцевали на виду неприятеля, вызывая огонь на себя.



– Смотрите, откуда пушки стреляют, и отмечайте на карте! – велел Скобелев своим наблюдателям.

Но и сам он в тылу никогда не отсиживался, всегда выезжал перед войсками вперёд на белом коне и в белом мундире. Ничего не боялся! Так его и прозвали турки: Ак-Паша, то есть Белый генерал.


«Нацию, состоящую из ста миллионов людей, способных жертвовать собой за идею, не так легко стереть. Россия жива».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное