Полководцы Святой Руси

Из очень позднего летописного известия, относящегося уже к тому времени, когда воинские разряды существовали и лексика их получила широкую известность, историки могут даже извлечь список младших воевод Дмитрия Ивановича, как он «разрядил» их по полкам. Ниже список воевод будет представлен, но прежде надо всё же и здесь сделать оговорку: достоверность столь позднего свидетельства — под вопросом. Возможно, в битве участвовали все князья и бояре, попавшие в перечисление (родословные списки вполне могли сохранить их имена, как и родовые предания); но действительно ли они возглавляли те самые силы, те самые «полки», о которых вещает летописец? Недоказуемо. Итак, вот славные полководцы, ходившие тогда под рукой великого князя Дмитрия Ивановича: даже сомневаясь в их статусе полковых воевод, следует отнестись к ним с почтением.

Передовой полк: князья литовско-русские Андрей и Дмитрий Ольгердовичи, боярин и воевода Микула Васильевич Вельяминов, князь Федор Романович Белозерский. Большой (Государев) полк: сам великий князь Дмитрий Иванович, бояре и воеводы Иван Родионович Квашня, Михаил Иванович Бренко (или Бренок, или Брянко), князь Иван Васильевич Смоленский[232], по косвенным данным в Большом полку возглавлял значительный отряд еще и окольничий Тимофей Васильевич Валуй (или Валуев). Полк Правой руки: князь Андрей Федорович Ростовский, Федор Грунка[233], князь Андрей Федорович Стародубский. Полк Левой руки: князь Василий Васильевич Ярославский, боярин Лев Иванович Морозов, князь Федор Михайлович Моложский. Сторожевой полк: боярин Михаил Иванович Акинфов, князь Семен Константинович Оболенский с братом князем Иваном Тарусским и боярин Андрей Иванович Серкиз (Серкизов). В Засадном полку, как уже говорилось выше, боярин Дмитрий Михайлович Боброк с князем Владимиром Андреевичем Серпуховским, плюс князья Михаил Романович Брянский и Василий Михайлович Кашинский, а также некий «Романович[234] Новосильский»[235].

Иные обстоятельства можно извлечь из литературных источников, но тут приходится действовать с большой осторожностью: достоверность их по целому ряду позиций под вопросом. Первый из литературных источников — также и по информационному богатству — героическая поэма «Задонщина», созданная при сыне Дмитрия Донского, великом князе Василии I Дмитриевиче, а значит, почти по горячим следам битвы. Второй, притом самый обширный памятник средневековой литературы, — «Сказание о Мамаевом побоище». Он появился в первой половине XV столетия[236] и впоследствии многократно переписывался.

Стоит повторить и подчеркнуть: литературное произведение, наполненное художественными образами, не документ и не летопись, точность, достоверность, стремление автора передать всё, как было, — далеко не те. Так что целый ряд эпизодов, которые можно почерпнуть из литературных текстов Куликовского цикла, ставится учеными под сомнение. Но если всё же использовать информацию, почерпнутую из них, то перед мысленным взором возникает драматичное батальное полотно.

Сражение стало противоборством конницы. Пешими отрядами не располагали обе стороны, или, возможно, незначительное количество генуэзской пехоты мог выставить Мамай. Но эти относительно немногочисленные наемники представляли собой грозную силу.

Вот стоят в строю, изготовившись к бою, обе стороны, русская и татарская. Гортанными криками воины дразнят ратников вражеского воинства.

По обычаю того времени, лучшие богатыри бились до начала большой сечи, поднимая боевой дух товарищей. Русские и татарские поединщики померились силой.