Полководцы Святой Руси

Войско братьев было… слишком маленьким.
Однако они пришли к единому мнению
атаковать русских.
Немцы начали с ними бой.
Русские имели много стрелков,
которые мужественно приняли первый натиск,
[находясь] перед дружиной князя.
Видно было, как отряд братьев
одолел стрелков;
там был слышен звон мечей,
и видно было, как рассекались шлемы.
С обеих сторон убитые
падали на траву.
Те, которые находились в войске братьев,
были окружены.
Русские имели такую рать,
что каждого немца атаковало,
пожалуй, шестьдесят человек.
Братья достаточно упорно сопротивлялись,
но их там одолели.
Часть дерптцев вышла
из боя, это было их спасением,
они вынужденно отступили.
Там было убито двадцать братьев,
а шесть было взято в плен[85]

.

Более поздний и менее надежный немецкий источник, «Хроника Тевтонского ордена» XV века, дополняет картину потерь. Обо всей кампании, включающей в себя освобождение князем Александром Пскова, бои, связанные с его вторжением на земли дерптцев, а также Ледовое побоище, там сообщается: «Князь Александр собрался с большим войском и с большой силой пришел к Пскову и взял его. Несмотря на то что христиане храбро оборонялись, немцы были разбиты и взяты в плен и подвергнуты тяжкой пытке, и там было убито семьдесят орденских рыцарей».

То, что сказано о численности русского войска, — естественное преувеличение тех, кто проиграл битву. Откуда немцам знать численность рати князя Александра Ярославича? А вот их сведениям о собственных потерях стоит доверять: их-то масштаб немцы должны были знать прекрасно.

Используя терминологию Второй мировой войны, немцы, покинутые чудью, попали в «котел». Притом именно орденские немцы, в то время как рыцари, оруженосцы и кнехты из числа дерптских служильцев частично попались, частично же ускользнули. Эстов, сумевших уйти из окружения вместе с дерптцами, новгородцы преследовали до противоположного берега озера, рубили секирами, кололи копьями, не давая перестроиться и контратаковать. Орденское же войско стояло до конца и полегло на месте. Утомленные битвой люди и лошади не могли совершить прорыв через русское кольцо, сжимавшее их строй все более плотно…

Что ж, нельзя не отдать должное рыцарям: мало кто из них взмолился о пощаде, большинство погибло под ударами русских мечей, секир, булав, сражаясь до конца. Но за крест ли Христов умирали крестоносцы? Не Иерусалим они отвоевывали на Севере Европы и не Гроб Господень освобождали, нет, просто осуществляли экспансию. Желали власти в чужой земле… ну так земля эта показала, какова цена власти над нею.

Эпизод знаменитого фильма Эйзенштейна «Александр Невский», в котором немецкие рыцари проваливаются под лед и тяжесть собственных доспехов несет им гибель, не имеет к исторической реальности никакого отношения. Как уже говорилось выше, сцена с хорошо вооруженными утопленниками взята из другого сражения, выигранного отцом Александра Ярославича. В древних источниках нет ни слова о проломах во льду. Да и, правду сказать, там, где в воду ушел бы немецкий рыцарь, точно так же утонул бы и тяжеловооруженный русский дружинник: его доспехи иногда незначительно уступали в весе западноевропейским, а иногда превосходили их. Что же, князь Александр решил всерьез рискнуть и своим воинством, русскими полками? Вот уж вряд ли.

Справедливости ради надо отметить, что в поздней псковской летописи (XVI столетия!) есть слова о потерях немцев: «а иных вода потопи»[86]. В другой поздней летописи сказано подробнее: «а инии на езере истопоша, уже бо весна бе»[87]. Но если даже это не домысел летописцев, то гибель некоторых вражеских воинов могла наступить не во время, а уже после сражения, в полыньях, когда их гнали долгие версты по льду до противоположного берега: озерный лед не имел и не имеет равномерной крепости повсеместно.