∀поллон против Олимпа

— Кто-нибудь, найдите мне, наконец, Феба! — вернулась к разрешённым речам Гера. — Где Гермес? Где этот крылатосандальный кадуцееблуд?

И супруга Тучегонителя снова оскорбила слух присутствовавших. Впечатлительная Геба упала в обморок. По несчастью, она разбила амфору с нектаром, что привело Геру в ещё большую ярость, и от её брани зашатались олимпийские чертоги.

Сразу несколько божеств помладше рангом бросились искать Аполлона и Гермеса. Остальные молча ждали, когда царицу богов отпустит.

— Ну, ладно... — Гера утёрла раскрасневшееся лицо. — Ладно... Хорошо... Пора звать Эриду.

— А я уже здесь!

Чёрная богиня раздора слетела откуда-то сверху, из-под потолка пиршественной залы. Мать голода, скорби, споров, тяжб, битвы, убийства и беззакония широко распахнула смоляные крылья и в несколько мгновений предстала перед женой Зевса. Отвратительный хищный лик Эриды заставлял брезгливо отвернуться, но Гера не была бы Герой, если бы спасовала перед силой гадостности.

Едва пришедшая в себя Геба узрела мерзкую гостью и снова отключилась.

После истории с яблоком раздора царица богов особенно не любила Эриду. Да и необычайный приступ брани был спровоцирован появлением богини раздора. Такова уж её гадкая сущность.

— Не здесь твоё место, Распря, — сурово произнесла Гера. — Ты нужна в Дельфах. Посей там семена раздора, пусть презренные смертные возненавидят себя и подложную пифию. Пусть там начнётся настоящее беззаконие. Напои этот город кровью, Эрида.

— Это мне нравится. — Хищно улыбающаяся богиня распри улетела, громко хлопая крыльями.

Гера обратила высочайшее внимание на лежащую в луже нектара Гебу.

— Арес, мальчик мой, подними бедняжку и приведи её в чувство. Надо бы выпить.

Зевс величаво подлетал к окнам своих царских покоев. Если бы главный бог над богами пожелал остаться видимым, то процесс его подлёта к Олимпу со стороны выглядел бы, скорей, как стоп-кадр. Ну, висит грозный мужик в воздухе. Ну, застыл он, словно статуя. Чего в мире не бывает.

А сам Зевс воспринимал всё иначе: бесконечно долго он рассматривал олимпийские чертоги, не надеясь приблизиться к ним в этом столетье. Но всё-таки он двигался и хотя бы что-то видел, ведь перед этим он несколько дней преодолевал завесу из Туч. Их мокрая серость выматывала хуже пытки.

Периоды предельной злости сменялись в его разуме эмоциональным штилем, Зевс то призывал проклятья на неведомую силу, которая вышибла его из любимой колесницы, то мысленно обещал долгий и жестокий секс всем, включая колесницу, чудесных коней, Геру, и многие ещё имена мелькали в этом списке ненависти.

Затем приходили часы мудрости. Громовержец вспоминал давние времена начала времён олимпийцев, когда не было ни чудодейственного нектара, ни людей, а была жестокая битва с отцом и его прихвостнями. Золотые времена! Тогда все жили с одной скоростью... Кроме мойр, конечно. Эти неутомимые сестрички всегда шустрили. Внучки Хаоса и Мглы, дочери Нюкты... Сколько раз Тучегонитель мечтал подчинить их своей воле, заставить ткать правильный, с его точки зрения, узор судеб. Не поддавались. Другое поколение, совсем иное происхождение. Ненавистные паучихи! Они наверняка смеются над ним своим оглушающе-писклявым смехом...

Зевса захлестнул очередной приступ гнева, и тут что-то промелькнуло и врезалось в его грудь, словно воробей. Отскочило и, вереща, унеслось прочь. Кажется, Громовержец успел разглядеть дурашливо-удивлённое личико какого-то глупого младшего божка, какие вечно носятся с поручениями.

Сам посыльный, разумеется, не узрел царя богов — невидимость.

Этот случай позабавил Зевса, и некоторое время он сохранял благодушие.

XXVIII

Передо мной сидело невиданное зрелище.

Это невиданное зрелище была Маруся.

Из сочинения

Новый способ работы с людскими судьбами отнял у Ленки Афиногеновой немало энергии, и девушка весь день с удовольствием занималась её восстановлением: обильно и в охотку ела, вкушала соки, блаженно спала. При этом она умудрялась контролировать Сивиллу, не желая, чтобы та напивалась в хлам. Ленка пьяниц не любила, поэтому и взялась за перевоспитание предшественницы.

Отставная пифия, конечно, хлопнула пару кубков, но Елена Дельфийская велела служанкам впредь не давать Сивилле вина, замкнув все поставки на себя. Есть разрешение — пьёт Сивилла, нет разрешения — терпит либо канючит.

Пока Ленка дремала, отставная пифия не рисковала ныть, уходила гулять по храму, просительно заглядывая всем встречникам в глаза, но стоило любимице Дельф проснуться, и начиналось...

Впрочем, нынешняя предсказательница показала себя стойкой девушкой.

Ленка с большим воодушевлением смотрела в завтрашний день: да, она нашла рецепт для излечения этого мира путём «гармонизации человечества». Этот термин девушка придумала сама.

В будущем маячила некая смутная угроза, но завтрашний день обещал стать ещё плодотворней, и Ленка отужинала плотнее, ведь силы для великих свершений сами по себе не появятся.

Уважив страдания Сивиллы, пифия выпила с ней по чаше вина. Экс-пифия поправила самочувствие, глаза её озорно заблестели.