Полночь в Эвервуде

Тронный зал сверкал, как содержимое бокала с шампанским. Основными цветами были золотой и черный. Крошечные золотые бантики на шеях у морозных дятлов, бродящих вокруг замерзших ручьев и фонтанов, включали их в ту же цветовую гамму. Иглу сменили шары, висящие на тонких золотых цепочках, они были достаточно большие, чтобы в них могла забраться парочка. Они были покрыты переливающимся инеем, скрывающим влюбленных от посторонних взглядов.

Мариетта танцевала, ее многослойное платье было воздушным, как наряд эпохи Возрождения. Во время танца она наблюдала за залом в ожидании подходящего случая. Вокруг сновали слуги и служанки, на которых не было ничего, кроме золотой краски, на их подносах из оникса возвышались стопки имбирных пирожных с золотистым карамельным кремом, увенчанных маленьким имбирным человечком в черном галстуке-бабочке, который пел и распространял соблазнительно вкусный аромат. Она заметила Фина и Даниона в черно-золотых мундирах, стоящих у главного входа и погруженных в беседу. Потом увидела спину Кларена, который вскарабкался в один из шаров, а потом втянул туда за собой женщину в костюме в черно-золотую полоску. Король в золотом костюме, обсыпанном осколками золотистых драгоценных камней, танцевал с Пирлипатой, безмятежная улыбка которой не ввела в заблуждение Мариетту. Делая пируэты, Мариетта следила за их лицами, сливающимися в одно сверкающее пятно. Капитана она пока не видела. Ей пришло в голову, что он, возможно, не придет на бал; как у капитана, у него наверняка есть обязанности более важные, чем танцы. Но все равно она не могла удержаться и искала его взглядом. Помимо собственного задания, слова, написанные им, звучали по ночам в ее снах. Некоторые она запомнила, знакомые, трогательные. «Смотрите на звезды».

– Пока никаких следов нашего доброго капитана? – спросила Деллара, проносясь мимо в вихре золотистых юбок и потоков энергии.

– Его нигде не видно, – понизив голос, ответила Мариетта.

Деллара поджала губы.

– Подождем. Возможно, он появится позже.

– Я танцую уже много часов, как мне кажется, должно быть, ночь уже подходит к концу. – Мариетта взяла с подноса проходящего мимо слуги пирожное, стараясь изо всех сил не обращать внимания на его обнаженное тело.

Деллара взяла себе два пирожных.

– О, ты еще ничего не видела. Король живет для того, чтобы устраивать балы, – шепнула она в ухо Мариетты, потом повернулась и в другое ухо прибавила: – И ему больше всего нравится, когда они вопреки логике продолжаются всю ночь. Все становится странным и удивительным. – Она закружилась в вальсе и удалилась от Мариетты, слизывая с пальцев пудру, будто намекала на нечто непристойное.

Мариетта откусила кусочек от своего пирожного, она слишком хорошо понимала, что обе женщины полагаются на нее. Она очень сомневалась, что сможет убедить капитана им помочь, и ей очень не нравилась мысль о том, чтобы просить его рисковать ради нее. Она оглядела бальный зал, рассеянно макая пряничного человечка в глазурь и поедая его, блестки лопались у нее на языке, одновременно сладкие, бархатистые и с привкусом дыма. Вокруг все мерцало, становилось еще более ярким и золотым, чем всегда.

Крошечные крылатые создания на мгновение появлялись в поле ее зрения и исчезали, их прозрачные крылышки опровергали логику. Глядя на эти эфемерные создания, она рассеянно прикончила пирожное, гадая, где капитан. Сознает ли он, что король Гелум задумал вторжение? Должен сознавать. Как бы Деллара и Пирлипата ни пытались убедить ее в обратном. Как бы она втайне ни трепетала и ни дрожала, когда они говорили о нем, вспоминая, как темнели его глаза, когда он смотрел не отрываясь и стоял слишком близко, словно в любой момент между ними могло не остаться никакого пространства. Она покачала головой. Предательские мысли.

Неожиданно капитан Легат очутился рядом с ней. Мариетта прочистила горло, надеясь, что ее мысли не отразились у нее на лице. Он был одет в костюм, сшитый из сгустков ночи, от лацканов шел аромат темного шоколада. На его скулы и волосы была нанесена золотая краска, по которой кое-где были рассыпаны черные звездочки.

– Вы не надели свой мундир. – Мариетта посмотрела на него снизу вверх, в тронном зале все еще толпились мириады странных иллюзий. Возможно, она выпила слишком много ликера из снежной голубики, и теперь алкоголь ударил ей в голову, искушая и заставляя погружаться в мечты.

Он нагнулся к подносу, чтобы выбрать для себя напиток, и коснулся ее рукой.

– Я сегодня не на службе.

– Я думала, вы считаете, что солдат всегда на службе? – Мариетта усиленно заморгала, пытаясь не обращать внимания на созвездия, которые упали с ночного неба и смешались с танцующими на балу.

Капитан странно посмотрел на нее:

– Сегодня я не на службе.