Полночь в кафе «Черный дрозд»

– О господи! Извините, я не подумала… Зи считала, что шелковицы – самое ценное, что есть в кафе, поэтому на всякий случай никому про них не говорила и прятала баночки. Я должна была вам рассказать, раз вы теперь печете пироги. Пойдемте, я покажу, где хранятся шелковицы.

Интересно, почему Зи поделилась этой информацией только с Саммер, а с Джиной и Луком – нет? Ведь другую свою тайну – наличие внучки – она поведала всем троим.

Саммер привела меня в кладовую и плотно закрыла за нами дверь, загадочно пояснив:

– На всякий случай.

Я терялась в догадках. Ведь шелковиц здесь нет, я проверяла.

– Посторонитесь, Анна-Кейт. – Саммер приблизилась к шкафу, украшенному резьбой.

Отступив, я встала у нее за спиной.

– Тут ничего нет, я везде смотре…

Слова замерли у меня на языке. Стоило Саммер нажать на выступающий завиток отделки, как шкаф сдвинулся, открывая проход в еще одно, темное, помещение.

У меня отвисла челюсть.

– Потайная комната?!

– Да, мэм. – Саммер перешагнула порог и, щелкнув выключателем, зажгла люстру. – Я зову ее комнатой Гарри Поттера.

Ясно, почему Саммер так ее называет. Судя по наклонному потолку, мы находимся под лестницей. Именно в таком месте жил Гарри Поттер. Улыбнувшись, я огляделась по сторонам. В углу притулился высоченный, узкий холодильник. Вдоль стен тянулись стеллажи со множеством маленьких баночек. Казалось, их здесь целая тысяча. Или даже больше. Те, которые стояли на самых дальних полках, были пустыми, зато все остальные наполнены чем-то похожим на варенье.

Я взяла одну из баночек и поднесла к свету.

– Зи разминала шелковицу и заливала ее сахарным сиропом, – пояснила Саммер, пока я изучала бабушкин склад. – В каждой банке умещаются по две столовые ложки.

От внезапного осознания, сколько же любви собрано в этой комнате, на глаза навернулись слезы.

– Каждый год Зи заготавливала около пятисот банок, по одной на шесть пирогов. Ваша бабушка добавляла в пирог по чайной ложке. Мне казалось, маловато, но Зи уверяла, что этого более чем достаточно.

Я прижала баночку к груди.

– Саммер, я даже не могу выразить, как много это для меня значит!

– Простите, что не показала вам эту комнату раньше.

– Лучше поздно, чем никогда, – заявила я, ставя баночку на место. – Наверное, нам пора, а то скоро придут Лук и Джина.

Сегодня же вечером я вернусь и наконец-то испеку пироги «Черный дрозд» так же, как бабушка.

Саммер быстро объяснила мне, как открывать и закрывать потайную дверь, и мы заранее договорились, что она за дополнительную плату поможет мне со сбором и переработкой шелковиц.

Я отрезала Саммер кусок пирога, когда в кафе вошли Лук и Джина.

– Саммер! Я тебя уже сто лет не видел. Где ты пропадала? – полюбопытствовал Лук.

Он сдернул с вешалки фартук и надел его через голову. При этом пряди волос слегка сдвинулись, приоткрыв левое ухо, и я заметила на нем небольшой шрам.

– Нигде я не пропадала, – отворачиваясь, пробормотала девушка.

Я упаковала кусок пирога в коробку, удивляясь странной реакции Саммер.

Джина склонила голову набок.

– Это же не из-за Натали, правда? – Ее мелодичный голос прозвучал еще ласковее и напевнее.

Саммер взглянула на дверь.

– Мне нужно идти…

– Ох, милочка, Натали – это просто Натали. Дай ей шанс.

– Не понимаю… – Я протянула Саммер коробку. – Тебе не нравится Натали?

– Да нет, – ответила Саммер. – Я с ней даже толком не знакома.

– Не одна ты не ладишь с Линденами, Анна-Кейт, – вмешалась Джина.

Я повернулись к Саммер.

– Они тебя обидели?

– Меня? Нет. Моего папу…

– Сили не нравился Обин, – пояснила Джина.

Я разозлилась.

– Ей вообще хоть кто-нибудь нравится?

– Да, но таких очень мало, – улыбнулась Джина. – Саммер, лапонька, Натали – это совсем не то, что ее мама.

Пожав плечами, Саммер отвела глаза.

– Похоже, многие здесь годами живут с болью в сердце, – вздохнул Лук, включая духовки. – Может, настало время забыть о прошлом и излечиться?

– И то верно, – подхватила Джина.

Я скрестила руки на груди.

– Легко сказать.

Саммер согласно закивала. Джина погладила меня по щеке.

– Пойми, солнышко: с грузом в душе невозможно взлететь.

Я направилась за кошельком, чтобы расплатиться с Саммер за ежевику и яйца. Слова Джины все еще звучали у меня в ушах.

Когда я протянула Саммер деньги, та воспротивилась:

– Тут слишком много, Анна-Кейт.

– Вовсе нет. Ты принесла целую гору ежевики. Да еще и яйца. Так что даже не спорь.

Саммер сжала губы, а затем улыбнулась.

– Спасибо. Отложу их на учебу в колледже.

– В колледже! – ахнула Джина. – Не знала, что ты уезжаешь. Куда направляешься? Когда?

– В Алабаму, – застенчиво откликнулась Саммер. – В августе.

Вскинув кулак, Лук процитировал кричалку фанатов баскетбольной команды Алабамского университета:

– Вперед, «Тайд»!

– Это же замечательно! – Джина сияла. – Ты просто молодец! Папа, наверное, вне себя от счастья!

– Он мной гордится, – призналась Саммер.

– Что будешь изучать? – поинтересовалась Джина.

– Пока не решила. Экологию или лесоводство. Хочу работать на природе. Не представляю, как можно целыми днями томиться в офисе.