Полночные тайны

И тут ее взгляд упал на следующий лист пергамента. Он был вырван из какой-то древней книги, одного угла не хватало. Буквы стали совсем бледными, но, если поднести лист к свету, удастся разобрать часть слов. Текст был на староанглийском. Уна, вообще-то, никогда не изучала этот язык, лишь время от времени улавливала кое-какие слова и в Итхре, и в Аннуне. Она не была уверена, что переводит их точно. Там что-то говорилось о силе и что-то о сосуде.

Эти слова соотносились друг с другом; они соединялись, как две стороны монеты, как две чаши весов. Уна не обладала достаточными знаниями, чтобы по-настоящему все понять. Ее разочарование вырвалось наружу, она нервно вздохнула. Если бы у нее было больше времени…

Она отложила в сторону обрывок пергамента и перебрала другие листы. Ничего. Она встала, уронив кота на пол. Тот возмущенно царапнул ее.

– Бедняжка, – рассеянно прошептала Уна, проводя ладонью по наклейкам на папках.

Она чувствовала, что вот-вот отыщет ключ. Уна собирала по клочкам историю этого предмета и уже отчасти представляла, на что он способен, попади он в руки правильного человека. Ей просто нужно было выяснить, где он…

– Опять ты здесь!

Уна сначала почти не расслышала этого. Слова прозвучали как шепот у самого ее уха, хотя говоривший находился в конце прохода.

Себастьян Мидраут пристально смотрел на нее, положив одну руку на стеллаж. Это был вроде бы небрежный жест, но Уна знала, что́ он означает: ей закрывали выход.

– Милорд… – пробормотала она.

Полосатый кот терся о ее ноги, мяукая. Уна снова подхватила его и прижала к груди, желая, чтобы теплое тельце успокоило ее колотившееся сердце.

– Ты нашла то, что искала?

«Он знает, он знает, он знает», – пронеслось в голове Уны.

Но сказала она другое:

– Одно из последствий журналистской работы в Итхре. Иногда вспыхивает любопытство, и тогда я не нахожу покоя, пока не разберусь во всем.

Она сунула пачку листов обратно на полку и бодро улыбнулась Мидрауту:

– Наверное, мне лучше вернуться домой.

Мидраут не тронулся с места. А потом Уна почувствовала: что-то тянуло за центр ее ума. Так вот каково это – когда твои мысли читают… Она прикрыла сознание плотным одеялом. Она много лет практиковала медитацию двойственной жизни, и теперь это пригодилось.

– Я ничего от вас не скрываю, милорд, – сказала она, стараясь говорить с максимальной искренностью.

– Ты ищешь Экскалибур, – тихо произнес Мидраут. – Зачем?

Уна понадеялась, что на ее лице ничего не отразилось. Он мог лишь предполагать это по сумятице мыслей, которые увидел в ее голове. Но он мог и ошибиться в оценке. И лучше пусть так и думает. Лучше, чем если он поймет правду. Будто она ищет нечто такое, что может уничтожить его, а не то, что может придать ему сил.

– Мне нравятся загадки, вот и все, – пожала плечами Уна. – А вы разве никогда не задумывались о том, что с ним случилось после смерти Артура?

– Короля Артура.

– Да, конечно.

Уна шагнула вперед, выпустив кота, и тот очутился на полу. Она подтолкнула его так, чтобы он оказался за ее спиной. До нее доходили слухи о том, что делает Мидраут с животными, которые его раздражают.

– Думаю, мне действительно следует вернуться до…

Мидраут двинулся вперед так стремительно, что Уна не успела отреагировать. Его пальцы сжались на ее горле, и хотя он держал ее достаточно свободно, невероятная сила, скрывавшаяся в его мускулах, по-настоящему испугала Уну. Инспайры с треском понеслись по ее венам, как электрические разряды, и каждый вонзил по иголке в ее череп.

Казалось, они стояли так целую вечность. Уна не желала просить пощады и не пыталась оторвать от себя его пальцы. И то и другое было бессмысленно. Мидраут рылся в ее воспоминаниях. И Уна решила позволить ему это. Она скармливала ему картины своей жизни в Итхре. Работа, друзья, даже Ангус… Но истинные цели она припрятала поглубже, умоляя о том, чтобы Мидраут оказался не настолько силен, чтобы откопать то, что было скрыто в глубине ее души.

Наконец, когда она уже думала, что дольше не выдержит, он отпустил ее.

– Лучше иди и подари своему мужу утреннее наслаждение, – произнес Мидраут, искривив губы в кособокой презрительной усмешке. – Пока еще можешь.

Уна не стала ждать. Она умчалась не оглядываясь и не останавливалась, пока не очутилась в безопасности Итхра и в объятиях Ангуса. Она не могла сейчас вернуться в Тинтагель – только не после всего этого! Она не нашла того, что искала, – способа свергнуть Мидраута, – но в ее арсенале уже было достаточно оружия. Уна подумала о доказательствах в своем шкафчике в замке: дар Майси, свидетельства от венеуров и харкеров. Нынешней ночью она сможет передать все это другим командирам танов и молить, чтобы они ей поверили. Иначе она покойница.

22

Мы привели двоих сновидцев к стенам Тинтагеля, но не далее. Мы не могли рисковать и позволить Мидрауту разглядеть то, что происходит в замке. Неризан ведет в Тинтагель пострадавшую пару к аптекарям, которые сумеют залечить раны на их руках.

– Может, мы используем заодно и морриганов, чтобы стереть этот кошмар, – замечает Олли.