Полночный прилив

– Угадала. Крушение будет – пальчики оближешь.

Собеседница хмыкнула.

– Значит, надо прислать тебе Шанд, Хеджун и Риссар.

– Даже не думай. Отправь их на Острова. Я предпочитаю работать в одиночку.

– В одиночку?

– Ну-у, со мной еще Бугг, конечно. Каждому мужчине нужна нянька.

– Это не новость. Тогда до свиданья.

– Отправляешься пиратствовать?

– А что? Карьера уже сложилась, но до совершенства еще далеко.

Тегол переглянулся с Буггом.

– Воровка было утонула…

– …да вдруг всплыла, – закончил Бугг.

Хозяин и слуга улыбнулись друг другу.

Шурк Элаль развернулась к выходу.

– Вот уж кем мне больше не хочется быть, так это утопленницей.

Оставшись одни, Тегол и Бугг некоторое время смотрели на пробуждающийся Летерас. Город был захвачен, трон занят самозванцем, чужаки на улицах выглядели… неприкаянно.

Двухголовое насекомое село на плечо Тегола, не собираясь улетать. Через некоторое время Тегол потер плохо видящий глаз и вздохнул.

– Знаешь, Бугг, я все же рад, что ты этого не сделал.

– Чего не сделал?

– Не лишил меня воспоминаний.

– Я решил, что ты не раскиснешь.

– Ты прав. Я – в норме. С ними я хотя бы могу предаться печали на свой лад.

– На твой лад.

– Да, на мой. Другого у меня нет.

– Знаю, хозяин.

Немного спустя Бугг повернулся и подошел к люку.

– Я скоро вернусь.

– Ага. Когда вернешься, наведи порядок внизу.

Слуга задержался у люка, подумал и сказал:

– Полагаю, на этот раз я так и сделаю, хозяин.

– Прекрасно. А теперь я иду спать.

– Неплохая мысль.

– Конечно, неплохая. Ведь она – моя собственная.

Эпилог

Настал момент, друзья мои,
Когда в другую сторону пора смотреть,
Пусть мир раскрутится по новой,
Мелькая сторонами – то яркими, как свет,
То мерзкими, как тьма,
И всем, что посредине и
Что есть бытие.

Рыбак кель Тат

Яма была огромная и глубокая. Два демона-принца кенрилл’а стояли у ее края и смотрели вниз, очевидно, проведя за этим занятием изрядное время.

Наконец один из них подал голос:

– Как думаешь, далеко ли до дна, брат?

– Подозреваю, брат, что если отлить в эту пропасть, струя, не достав до дна, разлетится туманом.

– Полагаю, ты прав. И форкрул ассейл нырнул прямо туда, верно?

– Нырнул-нырнул. Рыбкой.

– Зря ты его бросил в яму.

– Ошибаешься, брат. Я его просто бросил, я яма сама подвернулась.

– Или так, или мир вдруг крутнулся.

– Вряд ли. В этих местах такого не бывает.

– Ты прав. Такая скукотища.

– Невероятная.

– Ты как?

– Почему бы и нет?

Демоны одновременно развязали ремешки вышитых гульфиков, опустили откидной верх штанов, расставили ноги на удобную ширину. И, стоя бок о бок, синхронно пустили в яму две струи.

Шторм на море начался внезапно. Вифал стоял на берегу с тремя нахтами у ног, воспринимая порывы ветра, ослабленные окружающим остров магическим барьером, как дыхание женщины.

Приятной женщины, в отличие от той, что стояла рядом. Эта неотесанная, лишенная чувства юмора дылда с оловянными глазами ходила за ним по пятам. Она, похоже, не нуждалась во сне и, главное, не давала заснуть ему – ни одной проклятой ночи, ни на мгновение. Только и делала, что задавала бесконечные вопросы. Что еще делать? Кроме как молиться?..

И действительно, что он мог сделать?

Рулад Сэнгар появлялся и вновь пропадал, становясь все безумней. Визг, смех, крики, вой. Сколько раз можно умирать?

Поживем – увидим.

– Эта буря, – спросила Сандалат, – стремится проникнуть на остров?

Вифал кивнул, ощущая бессильное бешенство стихии.

– Она чего-то ждет, – продолжала великанша. – Или кого-то… Этот кто-то должен что-то сделать…

Вифал подавил желание дать ей в морду – она бы его убила на месте. Ждать. Надо ждать.

– Погоди-ка, – прошептал он. – Я кое-что придумал…

– О, чудо! – всплеснула руками спутница. – Да я уже догадалась. Молись, Вифал, молись.

И тут он увидел то, что искал, – у самой кромки бурного прибоя за рифами. Увидев, он показал пальцем:

– Смотри, ведьма с черным сердцем! Видишь? Корабль!

– И что с того? Ты-то как отсюда вырвешься?

Вифал развернулся, напугав нахтов, и побежал. Ярость утраивала силы. Ух, как он был зол. Мучители заслужили свою участь. Заслужили, и еще как! Взять хотя бы нахтов. Вечно одно и то же. Тупые ухмыляющиеся обезьяны. Одно и то же без конца.

Построить гнездо.

Растоптать его.

Построить новое.

Рас-топ-тать!

Он увидел свое жалкое жилище – убогую, невзрачную палатку, прилепившуюся к мертвой равнине. Почуял внезапно проснувшееся внимание Увечного бога – словно щупальца трогали мозг. Нет уж, рассмеялся про себя кузнец, в этой бодяге даже бог не разберется. Запутается в бесконечном рефрене, что наполняет мозг его пленника.

Построй гнездо! Растопчи гнездо!

Он подскочил к палатке – не со стороны узкой входной прорези, а с тылу. Всем телом врезался в стенку хлипкого сооружения.