Полное собрание рассказов

– Да, сэр, – услышал я голос проводника. Я нежился, лежа между двух простыней под толстым одеялом в темноте купе. И за окном тоже царила темнота. Из-под нижнего края шторки чуть поддувал холодный воздух. Зеленая портьера, застегнутая на кнопки, полностью отсекала свет в коридоре, вагон плавно покачивался, поезд мчался, изредка раздавался паровозный гудок. Я заснул, а когда проснулся и выглянул в окно, двигались мы очень медленно, пересекая большую реку. От воды отражались огни фонарей, железные фермы моста скользили мимо у самого окна, а мой отец забирался на верхнюю полку.

– Ты проснулся, Джимми?

– Да. Где мы?

– Въезжаем в Канаду, – ответил он. – Но утром уже выедем из нее.

Я вновь посмотрел в окно, чтобы увидеть Канаду, но разглядел только сортировочную станцию и товарные вагоны. Поезд стоял, и двое мужчин прошли вдоль вагона с фонарями, время от времени останавливаясь и стуча молотками по колесам. Я ничего не видел, кроме этих мужчин, которые останавливались, приседали, стучали и шли дальше, и товарных вагонов на соседних путях, и снова забрался в постель.

– Где мы сейчас в Канаде? – спросил я.

– В Виндзоре, – ответил отец. – Спокойной ночи, Джим.

Проснувшись утром и выглянув в окно, я увидел, что мы едем по прекрасной местности, очень напоминающей Мичиган, только холмы прибавили в высоте, а деревья уже окрасились в осенние цвета. Я полностью оделся, за исключением обуви, сунул руку под портьеру, отделявшую купе от коридора, нащупал ботинки, подтянул к себе. Надел их, начищенные до блеска, расстегнул кнопки портьеры, вышел в коридор. Увидел, что в других купе портьеры закрыты на кнопки, то есть все еще спали. Я подошел к умывальной, заглянул в нее. Проводник-ниггер спал в углу на кожаном диванчике. Фуражку надвинул на глаза, а ноги лежали на стуле. Рот приоткрыт, голова чуть откинута назад, сцепленные руки застыли на животе. Я прошел в конец вагона и выглянул на площадку, но там было ветрено, несся пепел, и свободного сиденья не нашлось. Я вернулся к умывальной, осторожно вошел, чтобы не разбудить проводника, и сел у окна. Ранним утром умывальная пахла, как бронзовая плевательница. Мне хотелось есть, я смотрел в окно на осеннюю природу и наблюдал за спящим проводником. Это, должно быть, рай для охотника. Я видел и холмы, заросшие кустами, и густые леса, и ухоженные фермы, и хорошие дороги. Местность эта отличалась от Мичигана. Мы ехали и ехали, а окрестности совершенно не менялись. В Мичигане местность более контрастная. Не было здесь ни болот, ни сгоревших участков леса. Казалось, у этой земли один хозяин, и он тщательно ухаживает за своими владениями, и выглядят они прекрасно – с буками и кленами в осеннем раскрасе и множеством крупноплодных дубов с цветными листьями. И с кустами, оплетенными ярко-красными листьями сумаха. Здесь наверняка в изобилии водились кролики и олени, и я попытался отыскать глазами какую-нибудь дичь, но ехали мы для этого слишком быстро. Да и птиц мог разглядеть только тех, что летали. Увидел ястреба, охотящегося над полем, потом еще одного. Увидел дятлов, летящих вдоль опушки, и решил, что они направляются на юг. Дважды видел голубых соек, но поезд – не лучшее место для наблюдения за птицами. Все, что ты видишь перед собой, тут же пробегает перед глазами, ни на мгновение не замирая на месте. Мы миновали ферму с длинным лугом, на котором кормилась стая крикливых зуйков. Три взлетели, когда поезд проезжал мимо, и закружили над лесом, но остальные продолжали свое занятие. Железная дорога выгнулась широкой дугой, и я видел другие вагоны, находившиеся ближе к паровозу, и сам паровоз, ведущие колеса которого быстро-быстро вращались, и долину реки далеко внизу, и тут оглянулся и обнаружил, что проводник смотрит на меня.

– И что ты там увидел? – спросил он.

– Да кое-что увидел.

– Но ты точно загляделся.

Я ничего не ответил, но порадовался тому, что он проснулся. Ноги со стула он не убрал, но поднял руку и поправил фуражку.

– Это твой отец читал допоздна?

– Да.

– Вот уж кто умеет пить.

– Пьет он отменно.

– Это точно. Пьет он отменно.

Я промолчал.

– Я пропустил с ним пару стаканчиков. И они на меня подействовали. Он сидел полночи и читал как ни в чем не бывало.

– По нему никогда не видно, что он выпил.

– Именно так, сэр. Но если он будет продолжать в том же духе, то убьет все нутро.

Я на это ничего не ответил.

– Ты голоден, парень?

– Да, – кивнул я. – Очень есть хочется.

– Вагон-ресторан уже работает. Пойдем туда, и я тебе что-нибудь добуду.

Мы прошли через два вагона, все с зашторенными купе, потом по вагону-ресторану мимо пустых столиков и добрались до кухни.

– Рад встрече с тобой! – воскликнул проводник.

– Дядя Джордж, – улыбнулся ему шеф-повар. За столом четверо ниггеров играли в карты.

– Как насчет чего-нибудь поесть для этого юного джентльмена и для меня?

– Никак, сэр, – ответил шеф. – Пока я чего-нибудь не приготовлю.

– Выпьешь? – спросил Джордж.

– Нет, сэр, – ответил шеф.

– Вот этого. – Джордж достал из кармана пинтовую бутылку. – Щедроты отца этого юного джентльмена.