Полное собрание сочинений. Том 1

Въ числ посл днихъ былъ одинъ челов къ довольно высокаго роста, среднихъ л тъ и въ военномъ мундир . Онъ былъ тонокъ — особенно ноги, — но не строенъ; все т ло его при всякомъ движеніи перегибалось; руки были очень длинны. Ежели бы онъ не им лъ большого апломба въ пріемахъ, наружность его напоминала бы обезьянью. Онъ былъ пл шивъ; лобъ былъ большой; носъ загибался къ губамъ; нижняя челюсть выдавалась впередъ такъ, что это даже было неестественно. Привыкнувъ къ мысли, что умъ есть всегдашнее возмездіе красоты, видъ дурного лица всегда заставлялъ меня составлять самое выгодное понятіе о ум . Кукурузовъ былъ дуренъ до невозможности, и, ежели бы не ув ренность, съ которой онъ носилъ свою уродливость, онъ внушалъ бы отвращеніе. Нельзя было не подумать, увидавъ его: в рно этотъ челов къ им етъ много достоинствъ, ежели съ такимъ некрасивымъ лицомъ доволенъ собою.

Онъ мн очень понравился.

Алишк ева тоже была родственница бабушки. Она прі хала съ дочерью, и такъ какъ бабушка приняла ее хорошо, то сид ла довольно долго. — Дочь ея была д вушка л тъ 18, тоненькая, стройненькая, св женькая, прекрасно од тая, но она не нравилась мн . Все въ ней было неестественно, и красота [?], и движенія. Ежели бы меня спросили: «хороша ли Sachinette?» я бы сказалъ, что хороша; но самъ бы я никогда не сказалъ другому: «неправда ли, какъ хороша Sachinette?» Притомъ же у ней былъ недостатокъ, который д тямъ очень бросается въ глаза — неестественность. Она ко всему говорила про Венецію, въ которой жила съ матерью, см ялась тоже ко всему и не отъ души; и когда насъ ей представили, зам тивъ должно быть мою неловкость и смущеніе, непрем нно хот ла его увеличить и меня поц ловать; я уб жалъ въ другую комнату отъ стыда — она за мною. Въ это самое время входилъ Господинъ Кукурозовъ. Sachinette оставила меня въ поко и пошла назадъ въ гостиную, слегка переваливаясь съ ноги на ногу, представляя, будто бы она очень устала за мной б гать (не знаю, зач мъ она это д лала). Кукурозовъ ус лся противъ бабушки и повелъ какую-то сладкую, сладкую р чь. Меня удивило, какъ онъ не догадался уступить Sachinette кресло, на которомъ сид лъ подл бабушки. Sachinette постоявъ немного, сказала: «Ахъ, какъ я устала, maman» (должно быть, чтобы Кукурозовъ зам тилъ ея присутствіе, но онъ только оглянулся на нее и продолжалъ что-то съ н жностью говорить бабушк ). Sachinette с ла на дальнемъ стул подл насъ. Бабушка представила Кукурозова Алишк евымъ, онъ приподнялся, и надобно было вид ть, какъ мгновенно выраженіе совершеннаго равнодушія и невниманія, съ которыми онъ до того смотр лъ на Алишк евыхъ, см нилось любезн йшей улыбкой, и съ какимъ искреннимъ выраженіемъ онъ въ самыхъ отборныхъ Французскихъ словахъ сказалъ имъ, что давно желалъ им ть эту честь. Въ одно и то же время, хотя Алишк ева и Sachinette стояли въ противуположныхъ углахъ гостиной, онъ обращался и къ матери и къ дочери съ удивительной отчетливостью и ловкостью; потомъ онъ отодвинулъ кресло, чтобы не сид ть спиной къ Sachinette, опять с лъ, поправилъ шляпу и саблю и заговорилъ о какомъ-то певц , разговоръ, въ которомъ приняли участіе вс , какъ будто ни въ чемъ не бывало. «Вотъ это челов къ!» — подумалъ я. Онъ почти одинъ поддерживалъ разговоръ, и видно было, что другимъ сов стно было говорить при такомъ челов к . Фразы его были такъ круглы, полны; говорилъ онъ такъ отчетливо и употреблялъ, для меня такія непонятныя, французскія слова, что я ему въ мысляхъ отдалъ преимущество надъ вс ми — надъ Княгиней и еще надъ одной барыней, которая мн тоже понравилась. Алишк ева была дама, отличавшаяся отъ вс хъ другихъ, которыхъ я вид лъ, какою-то особенной р зкостью и апломбомъ въ разговор . Она говорила съ удивительной ув ренностью про вещи, которыя не посм ла [?] бы затронуть въ разговор другая дама. Впосл дствіи я нашелъ, что этотъ духъ принадлежитъ почти вс мъ дамамъ Петербургскаго общества. Она намекнула что-то объ Италіи, — онъ сталъ говорить про Италію еще лучше и къ чему то сказалъ «la patrie des po`etes». — «Apropos des po`etes», ¹³⁸сказала бабушка: вы хорошій судья въ этомъ д л , мой любезный Кукурузовъ; надо вамъ показать стихи, которые я получила нынче». И опять бабушка развернула обличительный листъ [?] почтовой бумаги. — Et qui est le bienheureux po`ete, M-e la comtesse, auquel vous inspirez de si beaux vers?» ¹³⁹спросилъ онъ съ снисходительной улыбкой, проб гая глазами мое стихотвореніе. — «Это мой внукъ, Николенька», сказала бабушка, указывая на меня табакеркой, которую держала въ рукахъ. Кукурузовъ обратился ко мн и полусерьезно, полунасм шливо сказалъ мн длинную фразу, изъ которой я запомнилъ только: «jeune homme, cultivez les muses». ¹⁴⁰Это выраженіе я запомнилъ, потому что оно мн очень понравилось, хотя и не понималъ, что значить.

*№ 18 (II ред.).