Полное собрание сочинений. Том 1

18 Апр ля мы у крыльца Краснинскаго дома выл зали изъ дорожной коляски, (въ которой мы пом стились вс 4.) Папа, вы зжая изъ Москвы, былъ задумчивъ. Когда Володя спросилъ у него, не больна-ли maman, онъ съ грустью посмотр лъ на насъ и сказалъ, что да. Въ продолженіи дороги онъ успокоился и былъ, какъ и всегда, но, подъ зжая къ дому, лицо его все бол е и бол е принимало печальное и задумчивое выраженіе, и когда мы выходили изъ коляски, и онъ спросилъ у выб жавшего запыхавшагося Фоки: «гд М. Ф.?» голосъ его былъ нетвердъ, и, какъ мн казалось, что за отв тъ Фоки такого рода какъ: «они изволили пойдти въ садъ», или «они въ гостиной», онъ сейчасъ бы отдалъ весь свой выигрышъ нын шняго года. Но, несмотря на то, что слезы готовы были брызнуть изъ его глазъ, Фока доложилъ, что «они уже 6-й день не изволятъ съ постели вставать», и добрый старикъ Фока, какъ бы жал я о томъ, что онъ обязанъ былъ нанести такой ударъ папа, прибавилъ въ ут шеніе, отворяя въ это время дверь въ переднюю: «сейчасъ Маша понесла кашку. Только не знаю, изволили ли кушать». Милка, выпущенная изъ заключенія, съ радостью бросилась къ отцу и, несмотря на то, что она выражала радость такими красивыми движеніями, что весело было смотр ть, папа даже не посмотр лъ на нее, а прошелъ прямо въ гостиную, оттуда въ фортепіянную, оттуда въ диванную, изъ которой была дверь прямо въ спальню maman. Мы шли за нимъ. Ч мъ ближе подходилъ онъ къ этой комнат , и т мъ бол е <даже по спин его> зам тно было его безпокойство. Онъ мен е опирался на каблукъ, и, хотя мн не видно было его лица, вс т лодвиженія ясно доказывали это. Взойдя въ эту посл днюю комнату, онъ шелъ уже на самыхъ ципочкахъ, едва переводилъ дыханіе и два раза перекрестился, прежде ч мъ заглянулъ въ щелку затворенной двери.—Тамъ было темно, и слышны были тяжелые вздохи. О, какъ тяжело все это д йствовало на наши настроенныя къ горю тяжелымъ предчувствіемъ юныя души. Изъ боковой двери выб жала непричесанная Мими съ платкомъ въ рукахъ и слезами на глазахъ. Она шопотомъ сказала только: «Ахъ, И. А.», и, зам тивъ, [64] что папа берется за ручку замка, она прибавила шопотомъ и рыдая: «зд сь нельзя пройдти — ходъ изъ д вичьей». Сію минуту, какъ я это пишу, шумъ про хавшей мимо оконъ моихъ тел ги очень испугалъ меня. Мн показалось, что я еще въ этой грустной комнат , гд вс боялись произвести мал йшій звукъ [?] у той двери, за которой на одр смерти лежала та, которую я любилъ больше всего на св т . Мы пошли черезъ коридоръ въ д вичью, въ коридор на дорог попался намъ дурачекъ истопникъ Акимъ, который всегда см шилъ насъ. Когда папа прошелъ мимо его, поклонившись ему, онъ сд лалъ намъ пресм шную гримасу, но что тогда крайне меня удивило, это то, что, вм сто того, чтобы разсм шить меня, эта гримаса прибавила еще только грусти. Въ д вичьей дв д вушки сид ли за работой, но, когда они привстали, чтобы поклониться намъ, они сд лали такія грустныя лица, что мн досадно на нихъ стало, я подумалъ: «зач мъ они притворяются?» Пройдя еще комнату Мими, папа отворилъ дверь въ спальню, и мы взошли. Направо отъ двери были два окна, оба заставленныя ставешками, которыя были не по окошкамъ, немного малы, и сверху зав шены платками; у однаго изъ нихъ сид ла ⁸⁹Н[аталья] С[авишна] съ очками на носу и вязала чулокъ. Она встала съ чулкомъ въ рук и черезъ очки показала намъ глаза очень заплаканные. Она не стала ц ловать насъ, какъ то обыкновенно д лала, но только посмотр ла на насъ, и слезы потекли у нее градомъ. — Мн не понравилось то, что вс , кого мы вид ли, при первомъ взгляд на насъ начинали плакать, когда прежде были совершенно спокойны, но потомъ, обдумавъ это, я понялъ, что они вс , даже и дв горничныя, показывали грусть не для насъ, а мы возбуждали въ нихъ слезы.

Нал во отъ двери стояли ширмы, за ширмами, стояла кровать, столикъ, шкапчикъ, уставленной лекарствами и волтеровское кресло. На немъ дремалъ докторъ; онъ даже и не слыхалъ, какъ мы взошли. На кровати лежала maman, у кровати стояла молодая д вушка въ б ломъ утреннемъ капот . Засучивъ немного рукава, она терла виски maman одеколономъ. Въ комнат было почти темно, жарко и пахло [65] <Что-то мятой, одеколоном, Гофманскими каплями и другимъ, ч мъ, не знаю, какъ вамъ описать его, но это было одно изъ ясныхъ [?] впечатл ній моихъ въ эту минуту.

Не только когда я слышу этотъ запахъ, но когда я вспоминаю о немъ, воображеніе переноситъ меня съ необыкновенной в рностью къ этой ужасной минут .