Полное собрание сочинений. Том 1

Вы понять не можете, сколько положеніе наше заставляло насъ переносить страданій такихъ, о которыхъ и мысль не придетъ другому. Я сначала думалъ, что эти страданія происходили только отъ дурной наклонности анализировать все, даже пустую р чь пустаго челов ка, но теперь я уб жденъ, что, всл дствіе нашего положенія и безпрестанныхъ мелкихъ страданій для самолюбія, развилась эта способность. Вамъ бы никакъ не пришла въ эту минуту та мысль, которая заставила пожелать доброму старику всего самаго дурнаго за его неловкость. Ежели бы я былъ помоложе, я бы заплакалъ. Положимъ, онъ говорилъ безъ всякой ц ли, но для насъ это было тяжело. Рожденіемъ и воспитаніемъ поставленные на такую степень, съ которой, естественно, мы могли не то, чтобы презирать его, по крайней м р нисколько не нуждаться въ Доктор , мы въ тоже время были въ такомъ положеніи, что могло казаться, что Володя за честь почитаетъ получить по выход изъ Университета руку Докторской дочки. Во вс хъ [80] такого рода случаяхъ я всегда страдалъ гораздо больше за братьевъ, ч мъ за самаго себя. Часто приходила мн мысль, глядя на гордое, прекрасное и всегда спокойное лицо Володи, что бы было, ежели бы кто нибудь пришелъ и сказалъ бы ему въ глаза: «ты.......... ⁹⁷назвалъ бы его такъ, какъ бранно называютъ незаконныхъ д тей. Дрожь всегда проб гаетъ по т лу при этой мысли. Что бы было? Что бы онъ сталъ д лать? Н тъ, этаго не можетъ быть. Впрочемъ, это уже другое чувство, это тоже чувство, что думаешь, что, ежели взять, да броситься съ этого обрыва, или, какъ мн всегда приходитъ на мысль, когда я вижу очень важное лицо: «что ежели кто нибудь подойдетъ и ударитъ изо вс хъ силъ его по носу кулакомъ. Что будетъ?»

Докторъ сталъ закусывать губы и покрасн лъ даже. «Да, я съ вами согласенъ въ томъ, что, ежели челов къ твердо ув ренъ въ томъ, что можетъ быть опорою своего сем йства...»

Я ув ренъ, что Володя все зам тилъ не хуже моего, но онъ остался также спокоенъ и продолжалъ съ улыбкой и такимъ тономъ, который принимаютъ обыкновенно, чтобы кончить разговоръ: «Пускай даже онъ обманется въ своихъ надеждахъ, приведетъ въ б дность свое сем йство, этаго я и знать не хочу, вы будете см яться, но я того мн нія, что любовь, истинная любовь извиняетъ все». Онъ помолчалъ немного, взглянулъ на свои тетрадки и, сейчасъ же обратившись къ Доктору: «вы меня извините, Докторъ, но я теперь работаю р шительно безъ отдыха». Онъ указалъ на ст ны, на потолокъ, улыбнулся, всталъ съ м ста и взялъ въ руки тетради. Что значили вс эти движенья, трудно объяснить, но должно быть Докторъ ихъ очень хорошо понялъ, потому что сейчасъ простился и просилъ зайдти къ нему вечеромъ. Всл дъ за нимъ взошелъ товарищъ нашъ по [81] Университету, веселый, добрый и очень порядочный молодой челов къ З. Володя очень обрадовался ему, потому что былъ съ нимъ большой пріятель, и какъ-то всегда они съ нимъ вм ст влюблялись и не ревновали другъ къ другу. Я очень обрадовался ему, потому что онъ вывелъ насъ изъ непріятнаго положенія. Посл такого разговора, который былъ съ Докторомъ, и вообще посл разговора, въ которомъ было что нибудь непріятнаго, я не люблю оставаться съ глазу на глазъ съ челов комъ, котораго я и который меня хорошо понимаетъ... Говорить, вспоминать и разбирать то, что было непріятнаго и скрытаго въ разговор , кажется тяжелымъ, и мн всегда не хочется начинать, между т мъ молчать о такой в щи, которую мы очень хорошо оба поняли, тоже см шно и неум стно, оттого что мы могли бы сообщить другъ другу интересныя в щи на этотъ счетъ.

— Ну умо-ри-тельно, бтецъ.

— Что?

— Да милые Коры и над юсъ на вашу любезность и вс .

Надо зам тить, что у нихъ былъ между собою условленный языкъ. Наприм ръ, вс фамиліи д вушекъ, за которыми они волочились, они перед лывали и придавали окончанія множественнаго числа. Над юсъ на вашу любезность— значило мать Коровиной, а Коры— сама Коровина (д вушка.)

— Когда же ты ихъ вид лъ? Да, я и забываю, что только я, несчастный, работаю, какъ лошадь, а ты по пунктамъ разъ зжаешь. (Пунктами назывались предметы любви.)