Полное собрание сочинений. Том 2. Отрочество. Юность

Хоръ пошелъ прекрасно, хотя у папа иногда не доставало голоса, Катенька, нисколько не смущаясь, сильно фальшивила, и Дубковъ вырабатывалъ слишкомъ смлыя фіоритуры; но Дмитрій покрывалъ всхъ своимъ чуднымъ, сильнымъ груднымъ теноромъ, о которомъ я и не подозрвалъ, и о которомъ онъ ни разу не упоминалъ мн. Голосъ его былъ такъ хорошъ, что, когда онъ заплъ, на лицахъ всхъ я прочелъ удивленіе и даже какую-то торжественность, какъ будто каждый сказалъ самъ себ: «Э! да это не шутки». У папа, какъ всегда при подобныхъ случаяхъ, выступили слезы на глазахъ. Катенька почувствовала немного, что она вретъ, и запла тише, Дубковъ улыбался и мигалъ всмъ, указывая головой на Дмитрія, а Любочка, облокотившись о фортепьяно и открывъ немного ротъ, пристально, не мигая, смотрла прямо въ ротъ Нехлюдову, и въ большихъ глазахъ ея замтно было какое-то особенное одушевленіе удовольствія. Я, какъ и всегда въ минуты сильныхъ ощущеній, чувствовалъ особенную склонность къ наблюденіямъ и замтилъ, что Дмитрій чувствовалъ устремленные на него взоры Любы, но не взглядывалъ на нее, хотя ему этаго очень хотлось. И еще я замтилъ, что Любочка не дурна en trois quarts.¹³⁰ Я смотрлъ на нее и не такъ смшна, какъ всегда, мн казалась, и что она очень добрая хорошая двушка, ежели ей такъ нравится мой Дмитрій. Именно съ этаго памятнаго для меня хора «нынњ силы небесныя» получилъ я новый взглядъ на свою сестру и сталъ длать много чудныхъ плановъ насчетъ ея будущности.

Глава 2-я. Исповдь.

Въ сумерки меня позвали слушать правила передъ исповдью. Духовникъ нашъ, сдой, худощавый старичокъ, съ умнымъ и чрезвычайно строгимъ выраженіемъ лица, прочелъ намъ ихъ, и благоговйный страхъ, почти трепетъ, охватилъ меня при словахъ: «откройте вс ваши прегршенія безъ стыда, утайки и оправданія, и душа ваша очистится передъ Богомъ; а ежели утаите что-нибудь, грхъ большой будете имть».

Первый прошелъ папа исповдываться въ комнату бабушки, освщенную одной лампадкой, висвшей передъ кивотомъ, и свчкой, стоявшей на нало, на которомъ были крестъ и Евангелiе. Я видлъ это въ дверь и видлъ, какъ папа, крестясь, преклонилъ свою сдую, плшивую голову подъ эпатрахиль монаха. Папа исповдывался очень долго, и во все это время мы молчали или шопотомъ переговаривались между собой. – Выходя изъ двери, онъ кашлянулъ и подернулъ нсколько разъ плечомъ, какъ-будто желая возвратиться къ нормальному положенію, но по его глазамъ замтно, ему было что-то неловко.

– «Ну, теперь ты ступай, Люба», сказалъ онъ ей, щипнувъ ее за щеку.

Любочка ужасно испугалась и долго не могла ршиться отворить дверь. Она нсколько разъ доставала изъ кармана фартука записочку, на которой были записаны ея грхи, и снова прятала, нсколько разъ подходила и отходила отъ двери; она чуть не плакала и робко улыбалась.

Любочка пробыла недолго въ исповдной комнат, но, выходя оттуда смшная двочка плакала навзрыдъ – губы сдлались толстыя, растянулись, и плечи подергивались. Наконецъ, посл хорошенькой Катиньки, которая улыбаясь вышла изъ двери, насталъ и мой чередъ. Я съ какимъ-то тупымъ апатическимъ чувствомъ боязни отворилъ дверь и вошелъ въ полуосвщенную комнату. Отецъ Макарій стоялъ передъ налоемъ и медленно съ строгимъ выраженіемъ обратилъ ко мн свое прекрасное старческое лицо —......

Не хочу разсказывать подробностей тхъ минутъ, которыя я провелъ на исповди. Скажу только, что я вышелъ изъ комнаты счастливымъ такъ, какъ едва ли я былъ когда-нибудь въ жизни. – Но вечеромъ, когда я уже легъ въ постель въ этомъ отрадномъ состояніи духа, меня вдругъ поразила ужасная мысль: «я не сказалъ однаго грха». Почти всю ночь я не могъ заснуть отъ моральныхъ страданій, которыя возбуждала во мн эта мысль; я каждую минуту ожидалъ на себя Божіе наказаніе за такое ужасное преступленіе. Нсколько разъ на меня находилъ ужасъ смерти, я вздрагивалъ и просыпался. Наконецъ, къ утру ршился идти пшкомъ въ Донской монастырь еще разъ исповдываться и сказать ему затаенный грхъ. —

Чуть только забрезжилось, я всталъ, одлся и вьшелъ на улицу. Не было еще ни однаго извозчика, на которыхъ я разсчитывалъ, чтобы скоре създить и вернуться, только тянулись возы, и рабочіе каменщики шли по тротуарамъ. Пройдя съ полчаса, стали попадаться люди и женщины, шедшія съ корзинами за провизіей, бочки, дущія за водой, на перекрестк вышелъ калачникъ, отворилась булочная и около Кре..... попался калиберный извощикъ. Я общалъ ему 2 рубли ассигнаціями, все, что было у меня, чтобы онъ свезъ меня до Донского монастыря, но онъ требовалъ 3. Я тотчасъ же согласился, разсчитывая занять у Василья, когда мы вернемся. – Солнце уже поднялось довольно высоко, когда мы пріхали, но въ тни еще держался морозъ. По всей дорог съ шумомъ текли быстрые, мутные ручьи. Войдя въ ограду, я спросилъ, гд Отецъ Макарій, у молодаго, красиваго монаха, который, развязно размахивая [1 неразбор.], проходилъ въ Церковь. Монахъ какъ-то недоброжелательно и подозрительно посмотрлъ на меня.