Полное собрание сочинений. Том 2. Отрочество. Юность

Потомъ я узналъ, что В[алахиныхъ] не было въ город, и что Н[ехлюдовы] должно быть знали это.

Ни въ дтств, ни въ отрочеств, ни потомъ въ боле зрломъ возраст я не замчалъ за собой порока лжи, напротивъ даже – могу похвалиться – былъ всегда слишкомъ правдивъ и откровененъ, но въ первую эпоху юности, признаюсь, на меня часто находило это странное желаніе безпричинно лгать самымъ отчаяннымъ образомъ, отчаяннымъ потому, что я лгалъ въ такихъ вещахъ, въ кот[орыхъ] ужасно легко было поймать. Мн кажется даже, что тщеславное желаніе выказаться тмъ, чмъ не есть, соединенное съ неопытностью въ жизни, надеждою солгать безнаказанно, не бывъ пойману, и были причиною этой странной слабости. – Мн бы было гораздо веселй оставаться у Нехлюдовыхъ, какъ приглашали меня, но мысль, что я буду на гуляньи ходить съ адъютантомъ, и что, можетъ-быть, въ этомъ-то выгодномъ для меня положеніи буду я встрченъ ею, и начнется, доставляли мн такое наслажденіе, и вообще вліяніе Дубкова, кот[орое] было необоримо на меня во время дня и въ обществ, сдлали то, что я просилъ Д[митрія] хать съ нами, и мы тотчасъ посл обда отправились гулять подъ музыку на Прсненскіе Пруды. – Гулянье это однако не доставило мн слишкомъ большаго удовольствія. Сначала мы подъ музыку ходили по дорожкамъ. Дубковъ стучалъ саблей, кланялся знакомымъ, говорилъ съ женщинами, и я находился въ какомъ-то торопливомъ, безпокойномъ состояніи духа, ничмъ не могъ наслаждатся, такъ постоянно, неотвязчиво занимала меня мысль о своей персон. Я боялся не отстать или не опередить Д[убкова] и Н[ехлюдова], чтобы не подумали, что я посторонiй; боялся и слишкомъ близко ходить съ ними, чтобы они не подумали, что я считаю за честь быть съ ними на ног равенства; я боялся ходить, слишкомъ гуляя, боялся и быть слишкомъ развязенъ; я боялся говорить слишкомъ много, боялся молчать слишкомъ долго. Когда подходили ихъ знакомые, я боялся, чтобы они стыдились за меня. Потомъ мы пошли въ кофейную играть на бильярд. Тамъ мн стало еще хуже; мн казалось, что вс ршительно смотрятъ на меня и удивляются, какимъ образомъ и зачмъ попалъ я въ такое мсто, особенно когда я сталъ играть съ Д[убковымъ] и, вмсто [того], чтобы толкать шаровъ, здилъ кіемъ вскользь по нимъ, и какой-то баринъ, сидвшій тутъ же въ шляп, строго смотрлъ на меня.

– «Ну что за охота тутъ быть, сказалъ Д[митрій], пойдемте лучше въ садъ и велимъ туда себ чаю дать».

– «Пойдемъ, сказалъ Д[убковъ], только надо заплатить».

Я вызвался заплатить за все, желая хоть этимъ дать почувствовать, что я тоже не пшка, и Дубковъ позволилъ мн доставить себ это удовольствіе, но и тутъ, когда я подошелъ къ стойк и почему-то дрожащими и неловкими руками сталъ вынимать бумажникъ съ птицей, подаренный мн еще К[арломъ] И[вановичемъ], мн стало ужасно совстно, и я все боялся, что я что-нибудь не такъ длаю, особенно когда буфетчикъ гордо оттолкнулъ 2-хр[ублевую] бленькую, которую я предложилъ ему, говоря, что у него нтъ мелочи. —

За чаемъ на зеленыхъ скамеечкахъ подошелъ къ намъ старшій Ивинъ, который былъ уже въ 3-мъ курс, носилъ заломленную назадъ фуражку, эатасканный сюртукъ, брилъ бороду и пользовался репутаціей отличнаго студента и лихаго малаго. Онъ очень обрадовался, увидавъ меня студентомъ, обращался со мною по товарищески, подслъ къ намъ и веллъ дать полбутылки шампанскаго, чтобы поздравить меня. Мн то же хотлось сдлать, но я не смлъ сказать это при всхъ, всталъ и, отозвавъ всторону слугу, попросилъ его, чтобы онъ и мн принесъ полбутылку шампанскаго. Но потомъ, когда онъ отошелъ нсколько, догналъ его и сказалъ, чтобы онъ принесъ даже цлую. Мн это очень было пріятно, но только когда принесли эту бутылку, и вс посмотрли другъ на друга, я покраснлъ ужасно и желалъ бы провалиться сквозь землю.

– «А это Nicolas мундиръ иногюрировать хочетъ», сказалъ Д[убковъ] славно!»

И мы выпили въ четверомъ 1 1/2 бутылки. Я хотлъ даже спросить еще, но Д[митрій] сказалъ, что не надо, и спросилъ, что вс ли это мои деньги, когда я опять подалъ слуг за бутылку бленькую бумажку. И я опять солгалъ самымъ наглымъ образомъ, сказавъ, что у меня еще довольно, тогда какъ это была послдняя бумажка изъ 75 рублей, данныхъ мн отцомъ на дорогу, потому что утромъ, когда я ходилъ покупать трубки и табакъ, я купилъ на 15 рублей машинку для зажиганія, которая въ этотъ же день и сломалась и вовсе не нужна была мн.

Но зато послднее впечатлніе мое было чрезвычайно пріятно. Д[убковъ] какъ то больше оказывалъ мн вниманія, чмъ прежде. Было ли это слдствіе того, что я такимъ молодцемъ расплачивался, или что онъ увидлъ, у меня б[ылъ] такой знакомый и на ты, какъ Ивинъ, но только передъ тмъ, какъ намъ разъзжаться, онъ третировалъ меня совсмъ по товарищески, говорилъ мн «ты». Какое-то особенно пріятное чувство самодовольства и гордости разливалось во всемъ моемъ существ, когда онъ говорилъ мн такъ, но я, какъ ни сбирался, все таки не смлъ сказать ему тоже «ты».

VII. ВАРИАНТЫ ИЗ ВТОРОЙ РЕДАКЦИИ «ЮНОСТИ».

* № 1.

ЮНОСТЬ