Полное собрание сочинений. Том 2. Отрочество. Юность

Чтеніе это было мн особенно пріятно потому, что давало время обдумать впечатлнія и мысли, возбужденныя во мн этимъ совершенно для меня новымъ, особеннымъ отъ нашего, домашнимъ кружкомъ, и ршить вопросъ, была ли Лиза она, и начиналось ли теперь или нтъ еще. —

Кружокъ этотъ имлъ какой-то особенный характеръ простоты, нравственности, изящества, умренности и вмст сухости и логичности. Этотъ характеръ выражался и въ волосахъ Нехлюдовой, и въ ея прямой поз, и въ шить платья, и въ строгой чистот, и въ высокихъ портьерахъ, а больше всего въ манер говорить по русски, называть меня «онъ» и т. д. и т. д. Особенно нравилось мн и доставляло наслажденіе то, что меня третировали серьезно pour tout de bon,¹³⁷ какъ большаго, такъ что мн совстно, даже неловко какъ то было, что мать моего друга говоритъ, разсуждаетъ со мной. Даже при каждомъ слов, которое я сбирался сказать, мн приходило въ голову, какъ бы мн вдругъ не сказали: «неужели вы думаете, что съ вами серьезно говорятъ, ступайте-ка лучше учиться», и я ужасно старался говорить умно и по-французски, отчего, какъ теперь вижу, должно б[ыть] показался глупъ, гораздо еще больше, чмъ прежде. Ежели бы не сонетка, я бы былъ совершенно доволенъ и очень бы полюбилъ все семейство, но теперь меня мучала мысль, что я былъ смшонъ, и я безсознательно старался находить въ нихъ недостатки, какъ будто они могли оправдать меня. – Что же касается до Лизы, то, хотя она была брюнеткой, но чмъ больше всматривался я въ нее теперь, какъ она читала своимъ звучнымъ контральтомъ, я убждался, что она не она, и что не началось еще. Она была очень нехороша собой; особенно портилъ ее желтоватый, болзненный цвтъ лица и такъ же, какъ у матери, кривый носъ на одну сторону, только у м[атери] б[ылъ] на право, а у нея налво, и толстыя губы. Въ ней даже не было ничего фамильнаго общаго съ наружностью моего друга. Все, что было въ ней хорошаго, былъ голосъ, выраженіе доброты, прелестный бюстъ и опять та же безпричудливость, простота и логичность въ манерахъ, такъ что, какъ я ни старался настраивать себя на то, что она она – я не могъ и идеальный образъ мой никакъ не хотлъ слиться. —

Чтеніе было очень пріятно. Оно не было однимъ предлогомъ сидть вмст, но видно было по замчаніямъ, к[оторыя] прерывали его, увлеченіе и любовь къ мысли и изящному. Наконецъ, въ 11 часовъ М-me Нехлюдовъ встала, сложила работу и сказала, что пора идти спать.

– «Ну, я очень рада, Nicolas, сказала она, цлуя въ лобъ сына и подавая мн руку: что вы у насъ будете. Въ ваши года дружба хорошая вещь, славная вещь».

Лиза тоже подала мн руку.

У N. [?] было дв комнаты – спальня и кабинетъ. Василій постелилъ мн на диван въ кабинет, но я пошелъ въ спальню и сидлъ тамъ на к[ровати] у Дмитрія. Мн хотлось поговорить съ нимъ о его семейств, разсказать ему, какъ понравился мн этотъ новый для меня бытъ, но я не ршался начать разговоръ объ этомъ, особенно когда приходила мн мысль о сонетк, и думалось, что Д[митрій] вслдствіе именно этой сонетки перемнилъ мнніе обо мн и, увидавъ меня въ обществ, какъ я застнчивъ и стыдливъ, раскаивается, что онъ представилъ меня. – Я нсколько разъ собирался начать говорить ему про его мать и сестру, придумывалъ фразы и открывалъ ротъ, но потомъ приходило въ голову, что онъ можетъ подумать, и останавливался. Дмитрію тоже врно хотлось спросить мое мнніе о своемъ семейств, но онъ не ршался, и общаніе наше все говорить другъ другу не исполнялось, но мн кажется, что мы все-таки безъ словъ понимали другъ друга и были откровенны, а что есть вещи, которыя лучше не говорить. То, что я пришелъ къ нему въ спальню, то, что мы помолчали минутъ 5, избгая взглядовъ одинъ другаго, имло большое для насъ значеніе. —

Глава 6-я. Трубка. <Ложь>. Я хочу убдиться въ томъ, что я большой.

(Въ слд. главахъ: 1) деньги, 2) ложный стыдъ).