Я слышу их, я вижу их… СтрадаяПод гнетом нищеты и тяжестью борьбы,Они идут, ко мне объятья простирая,Бойцы усталые – и дети <и> рабы.Вот комната… И мгла и холод… Чуть мерцаетОгарок, может быть, последний; и пред мимЗа книгой – юноша. Склонившись, он читает,А смерть стоит над ним, и книгу закрывает,И обдает его дыханьем ледяным.А рядом комната еще… Здесь – мир разврата:Объятья грубые, пролитое вино…О, не входи сюда с горячим словом брата:Он не поймет тебя, а ей уж нет возврата,Она оценена – и продана давно!Тюрьма… За крепкими гранитными стенамиБесплодно гаснет жизнь… Сияние огнейИ грохот улицы – и личики детей,Затерянных в толпе и с робкими слезамиМолящих помощи сочувственной твоей…И эта мгла вокруг – не бред солгавшей книги,Не фразы пышные, а жизнь, – и тяготятТебя призвания тяжелые вериги,И жжет огнем тебя святое слово: «брат»!Что дашь ты им, как брат?.. Мысль, песню, состраданье?Всю жизнь твою?.. О нет, не лги перед собойИ не мечтай унять, бессильный и больной,Ничтожной жертвою величие страданья.Да и не в силах ты отречься от себя,Не сменишь ты весны на грозы и ненастье,Еще зовет тебя сверкающее счастье,Еще ты жаждешь жить, волнуясь и любя!