Полный курс русской истории: в одной книге

Павел довольно быстро вник и в существо крестьянского вопроса. Он не пытался отменить помещичье землевладение, но четко определил, сколько должен трудиться крестьянин на господской земле, – не более 3 раз в неделю. Таким образом, были определены нормативы – чтобы и помещик не обнищал, и крестьянин не обезземелел. Но, попав во власть слишком поздно, Павел и очень спешил, боясь, что всего так и не успеет сделать. Личная обида накладывалась у Павла на все, чем он вынужден был заниматься. Он мечтал стереть грани между сословиями, сделать общество более единым, вместо этого составил закон о местном управлении и… отменил губернские учреждения в польских и остзейских провинциях. Решил помочь ослабить, а потом и вовсе ликвидировать крепостное право, но… только его расширил и усугубил. За короткое время правления Павел сумел возбудить в окружающих его людях страх и ненависть. Ненависть тоже происходила от страха – император был непредсказуем. Так что произошел, как мы уже привыкли, еще один дворцовый переворот. И на престол взошел Александр Первый.

Александр Первый Павлович (1801–1825 годы)

Какие задачи стояли перед ним? Все те же: уравнять сословия и ввести их в дружную государственную деятельность. Следовательно, требовалось изменить самые основы законодательства, привести в согласие существующие законы империи, поднять образовательный уровень населения, перестроить государственный порядок на правовых уравнительных основах, наладить финансы и поднять уровень жизни народа и научиться управлять общественным мнением. К этому императору Ключевский довольно жесток.

«Император Александр I сам по себе, не по общественному положению, по своему природному качеству был человек средней величины, не выше и не ниже общего уровня. Ему пришлось испытать на себе влияние обоих веков, так недружелюбно встретившихся и разошедшихся. Но он был человек более восприимчивый, чем деятельный, и потому воспринимал впечатления времени с наименьшим преломлением. Притом это было лицо историческое, действительное, не художественный образ. И как сказать, может быть, следя за воспитанием Александра I и кладкой его характера, мы кое-что уясним себе в вопросе, каким образом европейским миром поочередно могли распоряжаться такие контрасты, как Наполеон, игравший в реакционном эпилоге революции роль хохочущего Мефистофеля, и тот же Александр, которому досталось амплуа романтически – мечтательного и байронически – разочарованного Гамлета», – пишет историк.

И – далее:

«…он был воспитан хлопотливо, но не хорошо, и не хорошо именно потому, что слишком хлопотливо».

Екатерина с раннего возраста внука взяла себе в толк, что воспитание он должен получить философское, так что для образования монарха были приглашены полковник Лагарп, влюбленный в идеалы либерализма, который читал князьям основы политологии, для занятий русским языком, историей и нравственной философией – Михаил Муравьев, настроенный более нравственно-дидактически, чем либерально, а для воспитания этикета и надзора за здоровьем – вельможа граф Салтыков. В результате такого воспитания Александр стал воспринимать все изученное как некие догматы, зная которые можно просто прикладывать их к жизненным ситуациям.

«Его не заставляли ломать голову, – говорит Ключевский, – напрягаться, не воспитывали, а, как сухую губку, пропитывали дистиллированной политической и общечеловеческой моралью, насыщали лакомствами европейской мысли». Немудрено, что занятиями он тяготился, был тугодумен и ленив. И вместо того, чтобы думать о благе государства, которым он будет управлять, царевич мечтал о домике в деревне, полевых цветках, избах, сельских красавицах. Хуже всего, что ему даже не дали как следует доучиться – женили, когда ему не было и 16 лет.

В результате из отрочества великий князь вышел с запасом, как сетует Ключевский, идей, совершенно ему не нужных. Например, он с пылом утверждал,

«…что принимает сердечное участие во французской революции, ненавидит деспотизм во всяком его проявлении, любит свободу, которая должна принадлежать всякому, что наследственность власти он признает [как] несправедливое и нелепое установление, что верховная власть должна быть вверяема не по случайности рождения, а по голосу нации, которая сумеет выбрать наиболее достойного управлять ею».

По сути, из него должен был получиться плохой монарх. Так что, когда он взошел на престол, то наивно считал, что благоденствие и равенство должны наступить сами по себе. И скоро он уже мечтал уехать к черту из этой России, поселиться с женой где-нибудь на Рейне и вести там тихую мирную жизнь. В сельском домике, само собой.

Государственные реформы Александра Павловича