Поломанный Мир 2: Недра

Она плюнула на все дурные предчувствия, не покидавшие её с самой первой поросли лантернумов. Дальше будь, что будет.

Альдред никогда не слыл могучим атлетом, которого слышно издалека. Двигался он вполне тихо, будучи сухощавым, юрким и прытким, как лесной кот. К тому же, одежду, как правило, Флэй выбирал сообразную. Поэтому здесь, в копях, Киаф Снов являл собой скорее тень, нежели человека из плоти и крови.

Джада просто владела своим телом куда лучше спутника. Более хрупкая по природе своей, цирковое прошлое позволяло ей двигаться подобно пуме, не создавая лишнего шума. И всё же, ей недоставало энтузиазма, которым горел напарник.

Энтузиазм этот брал своё начало из подсознания, не поддаваясь какому-либо объяснению. Для него хождение в Недрах земли не ограничивалось пресловутым желанием выбраться на поверхность и скрыться в неизвестном направлении. Он чувствовал нужду в движении вперёд, куда бы кривая судьбы ни вывела его в итоге.

Флэй добрался до конца спуска первый. Он хотел было уже проскочить мимо туннеля, ведущего невесть, куда, как вдруг услышал шарканье босых ног и лязг цепей. Незваный гость припал к стене и затаился. Джада встала поодаль.

Зевая, на рудник из бокового штрека возвращался каторжник. Лениво мотал из стороны в сторону киркой. Один раз она пронеслась в опасной близости от лица Альдреда, заставляя его кровь кипеть от злости. Плевать, что легко отделался.

При близком рассмотрении горе-старатель едва ли напоминал человека. Скорее уж, оголодавшего гуля, которого зараза съедала изнутри. Бледный, как смерть. Высокий и тощий. Хребет согнуло вопросительным знаком. На голове волос не осталось. Лишь последние клоки собирались в сальный оселедец.

Тяжкая жизнь его под землей длилась долго, нещадно лишая последнего здоровья. От него разило потом, усталостью и безнадёгой.

Невольник не спешил возвращаться на работу. Присел на булыжник возле входа в туннель, рядом опёр на камень кирку и стал копаться в своей мешковатой робе. Он выудил оттуда булькающий мех. Затем откупорил крышку и начал жадно лакать пойло.

Резкий запах сивухи защипал ноздри Альдреда. Ничего более смрадного и тошнотворного из напитков он никогда не слышал. Тем не менее, удушающие испарения натолкнули его на интересную мысль.

Добыть спиртное каторжникам было неоткуда, кроме как от надзирателей. Зная, сколь тягостен удел старателя, Флэй предположил, что алкоголь в жизни заключенных занимал роль дешевого обезболивающего. Всё-таки тяжкий физический труд после пары глотков шёл чуть легче, стан, таз, колени и руки так не ныли. Ныли, конечно. Просто это не чувствовалось так остро. Сладкое забвение и апатия в ожидании Смерти.

Мимо приунывшего каторжника Альдред ни за что бы не прошмыгнул. Брюнетка – тоже. Слишком уж близко находился, наслаждаясь тишиной перед очередным выходом на смену. Выходкой своей каторжник не оставлял Киафу Снов иного выхода.

Чтобы не спугнуть и не привлечь к себе внимание, Флэй стал медленно подбираться к невольнику со спины. Переступал медленно, с кошачьей аккуратностью, двигался боком. Каторжник и ухом не повёл, думая лишь о собственных невзгодах под землей. Над ним уже силуэт навис, а он всё лениво лакал из меха сивуху.

Будто лесной кот – мышь, Альдред сцапал его. Провернул трюк точь-в-точь как Дора Казадеи при нём неоднократно. Одна когтистая лапа прикрыла рот. Вторую Флэй запустил в торс хилого заключенного, превращая его в призрак. Несчастный не успел и пикнуть, стал совершенно бесплотным.

Ощущения, который испытал Киаф Снов, используя иглы, сложно было передать словами. Тем более, отношение, возникшее у него в процессе. Альдред прямо-таки трепетал, словно охотник, дорвавшийся до потрошения оленьей туши.

До внутренностей дело не дошло. И всё же, Флэй кое-что нащупал в полупрозрачном образе заключенного – душу его. Сравнительно мягкая, склизкая, трепещущаяся и податливая, словно сердце. Шутка ли, оно тоже ещё билось. Этот стук отдавался Альдреду в ладонь. Ощущения на стыке любопытства, отвращения и трепета.

Нет ничего в Аштуме более хрупкого, чем душа живого существа.

Требовалось приложить усилие, чтобы покончить со всем. И Киаф Снов не заставил бедолагу долго ждать. Резким движением он выдрал из грудной клетки душу, словно сердце живьём, и лопнул изумрудную сферу в своей руке. Огонь трепыхавшейся сущности тут же погас в копях. Но тут случилось то, чего Альдред никак не ждал.

Он не просто отнял чужую жизнь, нет. И не просто поглотил эфир чужой души. В некотором роде он завладел и тем, и тем. Причем Дора Казадеи, будучи обычным шифтером, не могла себе позволить того же. Ей просто было не дано.

Всё-таки ни онейромант, ни магическое отродье не ровня Киафу Снов.

Тело пробрало от судороги.

Перед глазами Флэя буквально проносилась чужая история – от колыбели до могилы. Он видел, как образы со скоростью света сменяют один другой, причем Альдред успевал в деталях разглядеть каждый из них. Каждый. Теперь он знал имя того, кто убил, его чаяния, его личность, его печали, его радости.