Поломанный Мир 4: Стражи Равновесия

Первоочередно он выставил вперёд одну ногу. За неё завёл уже лук и натянул на верхний рог ушко тетивы. Оружие было готово к стрельбе, но лишь отчасти. Выставив его перед собой, начал оттягивать бечеву. Так он прогревал степенно деревянные плечи лука, искореняя саму вероятность поломки. Любой неподготовленный, несведущий человек лишился бы их еще на первой попытке выстрелить. Но не Альдред.

– Сейчас посмотрим, – пробормотал Флэй, вставая в стойку. Чувствовал себя немного не в своей тарелке. Даром что знал наверняка, что ему делать для успешной стрельбы по мишени.

Рука коснулась белого оперения. Было бы глупо растрачивать на сено особый снаряд. Альдред встал в стойку, плечом вперед, лицом вполоборота.

Колеблясь, поставил стрелу поверх лука, чтоб кончик прилегал к тетиве. Два лепестка оперения смотрят на лук, третий – вверх.

Лишь три пальца касаются тетивы. В ладонь упирается лук.

Момент настал. Всё или ничего.

Альдред стал поднимать лук, одновременно с тем натягивая тетиву за счет силы бицепса. Нагрузка переносилась на мышцы спины. Он прицелился, примерно представляя себе траекторию полета стрелы. Расслабил пальцы. Бечева сама отправила снаряд в полёт. У Флэя округлились глаза, ведь выстрел превзошёл все ожидания.

Он не просто выстрелил, но попал! Попал в мишень! Едва ли туда, куда наметил взглядом, но добился своего! Радость не была долгой. Альдред нахмурился, ничего не понимая. Создавалось такое впечатление, будто вокруг стрельбы из лука шумиха стояла необоснованно. Если уж он, отпетый неуч, приноровился с первого же раза. И, что немаловажно, явно не по воле случайности.

– Как это возможно? Я ведь… я ведь никогда раньше этого не делал! – сокрушался Флэй.

Тут уж призрак первой любви не выдержал, вновь вторгаясь в Материю. Сокофона раздражало, что Киаф не мог сообразить очевидное сам.

– Что? Неужели ты не понимаешь? – взъелась Мелина. Руки её сжались в кулаках, а плечи немного приподнялись.

– В смысле? – парировал Киаф, глядя на неё из-за спины. – Что тут понимать?

С ответом фантом не спешил. Она подобралась поближе и обхватила возлюбленного сзади. Рука призрака легла на солнечное сплетение Альдреда. Мелина стала шептать ему на ухо:

– У тебя в груди теплится не просто твоя душа. Она обогащена другими, которые ты поглотил. И я сейчас не только про твоего дальнего родственника. Я о тех надзирателях за каторжниками. О чернявой дуре. Среди тобой убитых был и умелый стрелок. Весьма опытный.

– Не называй Джаду так, – рявкнул Флэй. У Сокофона имелись все причины так говорить о брюнетке, но по старой памяти камень в её огород Альдред считал оскорблением и в свой адрес.

– Мысль ясна или нет? – настаивал призрак на своём. – Ты отбираешь не просто их жизни. Ты присваиваешь их мысли, чувства, память, навыки. Все черты, что выстраиваются в комбинацию. Да, не всегда удачно, но это и не важно. И это не все. Раньше ты и на пушечный выстрел не подошёл бы к луку, но теперь…

– Я вижу, – сказал Альдред, как отрезал. Его заинтересовало заявление Мелины. Он понимал: это может приоткрыть ему немало дверей, в кратчайшие сроки восполнить лакуны в умениях. Все хорошо, что способствует выживанию.

– Это лишь одно из многочисленных возможных проявлений твоего дара, твоего божественного начала. От тебя всего-то требуется пользоваться данной возможностью и приумножить свои силы за её счет. Не бойся распоряжаться своей добычей, ведь это твоя награда, – строго наказал Сокофон, растворяясь.

Альдред снова остался один. Опустив голову, он промолчал с минуту. Стоял на одном месте, будто врос ногами в землю, как дерево. Ему надо было все тщательно взвесить. Продравшись сквозь тысячу и одно измышление, он пришел к верному заключению: у его новой способности есть и обратная сторона.

Без сомнения, пожранные им души составляли прекрасное дополнение его собственной. Но при этом, если где-то прибыло, значит, где-то убыло.

Дар не мог не сыграть с ним злую шутку. Уже сейчас. Флэй просто не мог понять в силу неопытности, где именно стал сдавать позиции. Но рано или поздно всё тайное становится явным.

Он улыбнулся блаженно, искренне радуясь благословению, что облило его в миг с головы до пят. Флэй сделал ещё несколько выстрелов – один увереннее другого – и собрал боекомплект обратно в колчан. Лук вернул в чехол. Пришла пора возвращаться в домик на дереве. И так задержался на поляне.

Ближе ко второй половине дня Купольный Лес ожил. В нем как будто открылось второе дыхание. Цикады подняли стрекот, сквозь который пробивались отрывистые крики птиц. Дятлы отбивали клювами ритм, что был им одним понятен.

Флэй же и ухом не вел, всецело занятый личной гигиеной. Он прополоскал ротовую полость раствором на основе трав и соды. Начал бриться и стричься, дорвавшись до чужого набора. Зеркало у лесничих было крошечным и плохо годилось для цирюльнических нужд. Альдред часто отвлекался, ощупывая места, где в следующий миг проходился бритвой вслепую.