Поломничество Ланселота

    - Вот ты и накормила голодных пятью рыбами, Дженни, - сказал Ланселот.

    - Нет, это чудо сотворил ты, мой Ланселот, - ответила она, глядя на него сияющими глазами.

    Пилигримы вошли в воды бывшего Ла-Манша. Дул легкий ветерок, шли под парусом. Хольгер, как обычно, перебирал струны гитары, Дженни слушала Хольгера и приглядывала за обедом. Доктор Вергеланн с Якобом сидели за столом, и доктор обучал Якоба первым премудростям шахматной игры. Одновременно они вели беседу.

    - Удивительно складывается наше паломничество, не правда ли, Якоб? Кругом беда и разруха, а мы будто на маленьком островке какой-то забытой допотопной жизни. Никаких тебе персоников, а вместо них - живое общение с приятными людьми. Мы читаем Библию и свободно беседуем друг с другом на любые темы, дышим свежим морским воздухом и едим пищу, приготовленную заботливыми женскими руками из натуральных продуктов.

    - Продуктов могло бы быть побольше, -заметил Якоб. - Их у вас и было бы больше, если бы вы не брали на борт пассажиров и не кормили голодных. Милосердие - это такая роскошь в наши времена!

    - Не знаю, как у вас в Дании, но у нас в Скандинавии если кто-то пытается помочь ближнему, на него смотрят с подозрением.

    - У нас то же самое. А теперь, после нападения русских, стало еще хуже. Люди озверели. - Человек человеку волк.

    - Скажете тоже - волк! Где это вы видели таких волков? В нашем городе еще остался мэр. Все власть имущие удрали к Мессу в Иерусалим, а он остался и помогает горожанам как может. Так вот он говорит, что прежде отношения между людьми определялись поговоркой "Человек человеку бревно", а теперешние - "Человек человеку мутант".

    - Мы встретили вашего мэра и даже разговаривали с ним. Я думаю, что ваш мэр верит не в Месса, а в Христа.

    - Во всяком случае, он верил в Него прежде. Мальчиком я ходил в церковь на богослужения и хорошо помню, что тогда наш будущий мэр, еще совсем молодой человек, играл в нашей церкви на органе. По том он, как все, принял печать Мессии, а церковь нашу взорвали экологисты.

    - Мне думается, что теперь ваш мэр вернулся к вере.

    - Почему вы так думаете?

    - Да потому что где же иначе почерпнуть сил доброму человеку, если не в молитве ?

    - Боюсь только, жить этому доброму человеку осталось недолго. - Он чем-то болен?

    - Сердце. А еще знакомый вам Косой Мартин люто ненавидит его за то, что мэр не признает его власти над городом. Кто-то не выдержит первым - сердце мэра или Мартин. - Как это грустно!

    - Еще бы. На свете становится все меньше и меньше хороших людей. Кстати, о хороших людях: мне пора сменить нашего Ланса у руля.

    Они прошли Дуврский пролив и вышли в Ла-Маншское море.

    - О чем грустит мой король? - спросил Ланселот, подойдя к Дженни, одиноко сидевшей возле будки на корме. - Где-то там, на севере, моя Шотландия. - Скучаешь по ней?

    - Нет, но волнуюсь за отца и братьев, и мне жаль мою мать. Конечно, она всегда вела себя так, будто она к нам совершенно равнодушна. За всю жизнь она, кажется, ни разу меня не поцеловала. Но если братья и отец погибли, то она потеряла разом всю свою семью.

    - Когда у меня будет шхуна, мы сходим на ней на остров Иона и навестим твою мать. А если она захочет, возьмем ее к себе жить.

    - Ох, сэр мой Ланселот, где только ты находишь всегда самые правильные слова, чтобы утешить меня?

    - Я их мастерю, Дженни, я же мастер на все руки.

    - Знаешь, Ланс, я, наверное, все-таки сентиментальна: вот навернулись на глаза слезы, и мне мерещится сквозь них большой цветок чертополоха - там, у горизонта.

    - А там и вправду плывет что-то розовое. Это, скорее всего, какой-нибудь мусор, принесенный течением с затонувших "Титаников".

    Патти стоял возле камбуза и понуро жевал подвешенный к мачте ракитовый веник. Вдруг он насторожился, поднял голову, поглядел на север и оглушительно закричал.

    - И серому другу чертополох мерещится? - удивился Ланселот.

    - Смотри, Ланс! Цветок поднялся над водой и раскачивается! Теперь он больше похож на розовый лотос, чем на чертополох. Что это там может быть такое?

    - Якоб! Возьми бинокль и взгляни, что это там на севере? - крикнул Ланселот.

    - Это белая шлюпка, а в ней - этого не может быть, но я это вижу! - нарядная девушка в голубом платье под розовым зонтиком. Идем туда? - Конечно!

    Якоб повернул катамаран на север. Вскоре "Мерлин" приблизился к шлюпке. Прелестная издали картинка вблизи обернулась довольно печальным зрелищем: в белой шлюпке без весел находились двое -девочка с зонтиком и женщина. Женщина лежала на дне, укрытая чем-то белым. Девочка, строго выпрямившись, сидела на скамье шлюпки и держала в левой руке розовый зонт, стараясь, чтобы тень от него падала на голову женщины. Одета она была в голубое шелковое платье, изрядно помятое, разорванное на правом плече и выпачканное чем-то темным, может быть, кровью.

    - Как поживаете, господа?- вежливо обратилась девочка к пилигримам, отводя зон тик, чтобы лучше их видеть. - Вы что, потерпели кораблекрушение?

    - Да. Наш "Титаник" затонул, а мы с мамой спаслись в шлюпке. Моя мама - леди Патриция Мэнсфильд, жена адмирала британского флота, а я - Эйлин Мэнсфильд.