Полосатая жизнь Эми Байлер

Оглядываю квартиру. Талии здесь не было уже очень давно, и сейчас я ощущаю эти комнаты настолько же своими, насколько чужими они были, когда я только приехала. Повсюду лежат стопки моих книг, рядом с ноутбуком – листки бумаги с плодами мозговых штурмов по занятиям. На кухонной столешнице – пакетики соевого соуса, которые скопились у меня с доставок, четыре разных меню на вынос, упаковка моих любимых мюсли, картонная коробка клубники с рынка. У двери – четыре пары обуви и сумка с вещами, с которой я хожу заниматься на велотренажерах. Ощущение, что… я здесь живу. Как будто мои дети уже выросли и живут где-то далеко независимо от меня, а я живу в Нью-Йорке, работаю над повышением качества преподавания читательских навыков, хожу в театры и музеи, ужинаю в восемь вечера и отдаю грязную одежду в платную стирку.

Но это не я. Это не моя жизнь. Я должна вернуться домой, прежде чем снова забуду об этом. Звоню Дэниэлу и попадаю на голосовую почту.

«Дэниэл, мне нужно с тобой поговорить, – говорю я и, понимаю, что, когда он это услышит, у него сожмется сердце, я говорю все как есть: – Мне нужно вернуться домой, в мой настоящий дом. Я… слишком скучаю по детям и… – я замолкаю, думая, что сказать дальше. – Мне кажется, чем дольше мы вместе, тем больнее нам будет. Я думаю, ты и сам знаешь. Мы не говорим об этом всерьез, но мы были обречены с самого начала. – Я замолкаю и думаю, то ли мне повесить трубку, то ли начать заново, перезаписать сообщение, стереть его, передумать, стоять на своем, перестать делать глупости, перестать игнорировать опасность. В конце концов я просто добавляю: – ты дашь мне знать, если у тебя что-то получится с флекстологией?» – и вешаю трубку. Он послушает мое сообщение и рассердится. На его месте я бы точно рассердилась. Он послушает, рассердится и скажет: «Ну и пусть, без нее мне будет лучше», и ему правда будет лучше. И мне тоже. Бессмысленно думать о совместном будущем. Джо двенадцать лет. У меня осталось всего шесть лет до того, как он покинет дом. И каких-то три года с Кори. Я не собираюсь тратить это ценное время на бесперспективные любовные авантюры и пустое хождение по музеям и – что там еще – секс, разговоры в кровати и рогалики? Нет.

Я ощущаю себя полной идиоткой. Мамспринга! Что за бредовая идея! Я бросила детей. Мне должно быть стыдно. Детям нужна мать. Во мне нуждаются дома. Я не могу просто взять, подпрыгнуть и оставить свою жизнь ради симпатичного библиотекаря и вереницы японских ресторанов. Даже то, что я допускала подобные мысли, ставит под сомнение мою репутацию. Мечты о такой жизни означают, что я плохая мать.

Цирк окончен. Пришло время собирать вещи и возвращаться в реальную жизнь.

Я не проверяю почту. Ни на что не отвлекаюсь. Я собираю вещи, рассыпанные по квартире Талии, и пытаюсь уместить их в чемодан. Безуспешно. Журнал накупил мне столько вещей – красивых вещей! Велотуфли, и капсульный гардероб, и щетка из натуральной щетины. Повсюду книги – мои, Дэниэла и из публичной библиотеки. В конце концов я раскладываю вещи по трем коробкам, в которых мне доставляли продукты из службы «FreshDirect». В первой – библиотечные книги, во второй – то, что нужно будет отправить ко мне домой по почте, в третьей – вещи Дэниэла. Я пытаюсь упаковать все как можно аккуратнее, несмотря на суету.

Потом я вдруг вспоминаю: я же еду домой с пустыми руками! А я не могу поехать домой с пустыми руками. Мне нужно привезти детям из Нью-Йорка какие-то хорошие вещи. Почему я за все это время ничего им не купила? Последние два месяца я жила так, как будто у меня вообще нет детей! Ходила на свидания со стариканами, мальчиками и всеми теми, кто в промежутке, покупала вещи себе и ходила каждый день в спортзал, как будто я какая-то супермодель! Читала книги, ходила в театр, любовалась предметами искусства. Устроила себе курортный роман! Чем я лучше Джона?

Джон. По дороге в магазин одежды я шлю ему сообщение и предупреждаю о своем приезде. За несколько месяцев размер у Кори вряд ли изменился, а вот у Джо… он мог значительно вырасти. Папа у него не очень высокий, а вот мой отец – настоящий великан. Куплю ему рубашку того размера, который был у него в июне, и еще одну на размер больше. Господи, а вдруг ему нужны новые кроссовки? Хорошо, что я возвращаюсь домой раньше. Детей нужно одеть к сентябрю. А Кори нужно будет хорошо высыпаться перед началом сезона. Что сейчас читает Джо? Я беру телефон, чтобы засыпать Джона всеми этими вопросами, и вижу, что он уже ответил мне: «Зачем ты едешь домой сейчас? Завтра утром дети разъезжаются по лагерям».

Мое сердце бьется как сумасшедшее. Лагеря?! Как такое может быть? Как я могла напрочь забыть про лагеря? Я что, их записывала?