Полосатый герой

– А что такое ваннисаш? Так называется первая картина?

– Нет, так называют первый день выставки.

Ах, вот оно что. Матильду и Йоши попросили остаться и помочь. Бабушка выдала им поднос с кексами и мини-маффинами, которые нужно было предлагать гостям на входе. Вполуха Матильда слушала разговоры.

– Картины очень милые, но такое я уже видел много раз, – произнёс мужчина в костюме.

– Ну как-то слишком однотонно, обычно у него бывают более креативные идеи, – заметил ещё кто-то.

Матильда придвинулась ближе к Йоши.

– Кажется, людям не очень нравятся картины, – с сожалением сказала она.

Йоши кивнул.

– Я слышал. И папа, кажется, тоже. Он выглядит довольно расстроенным.

Так оно и было. Тим, казалось, был в отчаянии.

– Как думаешь, мы можем что-то сделать? – спросила Матильда.

Йоши только пожал плечами.

– Проходите, пожалуйста, через кафе. Там в саду вас ждут остальные картины, – пригласил Тим гостей.

Когда Матильда и Йоши последними прошли мимо него, дядя Тим пожаловался:

– Все говорили, простота – это модно. Лучше бы я их не слушал и дальше с удовольствием рисовал абстрактные картины, как всегда!

Матильда и Йоши кивнули.

В кафе было пусто, все посетители прошли прямо в сад. И, судя по всему, картины в саду понравились им намного больше, потому что Матильда расслышала несколько восхищённых вздохов.

Дядя удивлённо вытянул шею:

– Что там происходит?

Они вышли в сад и сразу поняли, что так восхитило зрителей. Картины там были пёстрые, по-настоящему пёстрые!

У Тима отвисла челюсть.

– Как так получилось?

Он поражённо подошёл к своим произведениям.

Йоши бросил взгляд на Матильду.

– Генри, – только и сказал он. Матильда ухмыльнулась. Они поспешно присоединились к посетителям и принялись разглядывать исправленные картины.

На синем треугольнике красовались красные кляксы. Приглядевшись повнимательнее, Матильда обнаружила на них косточки.

– Вишни! – шепнула она. Наверняка их бросил Генри.

Оранжевый круг был украшен парой коричневых полос, над которыми уже жужжала пара мух.

– Нутелла? – предположила девочка.

А красный прямоугольник был покрыт клейкими золотыми пятнами, на которые нацелились пчёлы. Йоши нагнулся поближе.

– Это мёд! – шепнула Матильда.

Остальные картины она рассмотрит позже, сначала же девочка решила найти Генри. В этот момент дядя Тим схватил её за руку.

– Где Генри? – спросил он.

Она развела руками:

– Понятия не имею!

Тим весь сиял.

– Он просто гений! Симбиоз искусства с природой – это же просто безумие. И знаешь что ещё?

Матильда в растерянности покачала головой.

– Этот озорник везде дописал к моим ценам лишний нолик. И три картины уже продались. – Дядя Тим чмокнул Матильду в затылок. – Поцелуй его от меня.

Матильда вопросительно посмотрела ему вслед.

– Дописал нолик? Это значит…

– Что он получит за оранжевый круг пять тысяч евро, – прыснул Йоши. – Папа богат!

Они озадаченно переглянулись.

– Где же прячется этот маленький чертёнок? – и дети бросились на поиски.

Они обнаружили его в бабушкиной кухне. Генри, скрючившись, сидел на полу и слизывал что-то со своих лапок. «Наверное, это мёд», – подумала Матильда. Енот изо всех сил старался выглядеть ни в чём не повинным.

Но потом поднял взгляд на Матильду:

– Ты будешь ругаться?

Матильда улыбнулась.

– Наоборот, – сказала она. – То, что ты там устроил, оказалось по-настоящему удачным безумием.

Генри задрал вверх мордочку со своим чёрным блестящим носиком.

– Разумеется, – заявил он. – Я же всё-таки гений.

– И ещё какой! – воскликнул Йоши, прижав к себе енота.

Руки вверх, сластёна!

На Вилле Чудес ни один день не похож на предыдущие. Сегодня всё дело было в большом пальце на левой ноге Матильды. Он ужасно ныл. И Матильда точно знала, что это значит: что у неё нечистая совесть.

Она поспешно сбежала вниз к Генри. Спала девочка после вчерашнего спора отвратительно. Генри обиженно забился в барабан своей стиральной машины, когда она сказала, что ему правда нельзя больше шоколада. Естественно, енот никак не мог смириться с подобным заявлением. Когда речь шла о еде, найти с ним общий язык было делом нелёгким.

Спал ли маленький енот после перепалки так же плохо, как она? Матильда аккуратно постучала в слегка приоткрытую дверцу старой «Миле». Тук-тук.

– Генри? – тихо позвала она.

Енот в ответ всхрапнул.

– Генри! – громче сказала Матильда, потеребив его шёрстку.

Но енот не пошевелился, только его животик вздымался и опускался в такт дыханию.

Матильда вздохнула.

– Ну да, ты тоже плохо спал, – прошептала она и на цыпочках вышла из кафе.

За завтраком Генри нигде не было видно. Палец Матильды заныл так сильно, что ей пришлось почесать его о ножку стола. Мама Ина бросила на неё изучающий взгляд.

– Всё нормально? – спросила она.

– Сойдёт, – буркнула Матильда, впиваясь зубами в сырную булочку.

– А где Генри?

– Он ещё спит, – ответила Матильда и очень глубоко вздохнула.

Мама обеспокоенно посмотрела на неё.

– Ты не заболела? – Она обняла дочь.

– Просто мне грустно, – прошептала девочка.

Мама крепко обняла её.

– Давай-ка ты поможешь мне сегодня в «Мыльном орешке»? Это тебя отвлечёт. Согласна?