Полосатый герой

Прощальная вечеринка получилась отличной, решила Матильда. Они жевали и шутили, брызгались водой и даже спели песню для бобрихи. Потом похолодало, и Генри пришлось попрощаться с Бабеттой, потому что все захотели домой. Пока Матильда и Йоши сворачивали одеяла, Генри уединился с подругой за кустом.

– Бедняга, – вздохнула Матильда.

Когда Генри опять появился, девочка взглянула на него с состраданием.

– Тяжело тебе? – спросила она.

Но Генри покачал головой. Он позволил Матильде поднять себя в корзинку и шепнул ей:

– Она ужасно милая. Но вообще-то надеюсь когда-нибудь встретить енотиху. Когда я целовал Бабетту, у меня во рту как будто оставался вкус дерева.

Матильда расхохоталась, и Генри вместе с ней. Очень удачно, ведь смех – лучшее лекарство от сердечных ран.

Барабанный монстр

На Вилле Чудес ни один день не похож на предыдущие. И сегодня в этом была виновата госпожа Ларсон.

Матильда пробежала через кафе, взлетела по лестнице и начала трезвонить в квартиру. Она совершенно не могла понять, почему мама никак не открывает. Ей нужно было срочно рассказать, какая глупая эта госпожа Ларсон… Вообще-то, Матильда любила свою учительницу. Но не сегодня. Только не тогда, когда у глупой госпожи Ларсон возникают такие глупые идеи!

Матильда ещё раз позвонила. Подержала кнопку звонка подольше. Потом забарабанила в дверь кулаками.

Мама наконец открыла. Её лоб был наморщен, между глаз – складка, обозначавшая особенно скверное настроение.

– Матильда, неужели нельзя потише? – нервно спросила она.

Матильда растерялась. Вообще-то, это она собиралась ругаться, а мама должна была слушать и утешать её. Но выходит, что и мама не в лучшем настроении. Вот незадача. Но она должна была хотя бы попытаться.

– Ма-а-ам, – протяжно пожаловалась девочка. – Госпожа Ларсон гадкая. Она хочет, чтобы во время концерта я била в барабан, а я этого совсем не хочу.

– Матильда, расскажи об этом, пожалуйста, кому-нибудь ещё. Я занята.

– Тогда просто позвони госпоже Ларсон и скажи, что запрещаешь мне бить в барабан, потому что не выносишь шума! – потребовала Матильда.

– Нет, сокровище моё, я не буду этого делать, – мрачно ответила мама и ушла обратно в гостиную.

– А я не буду бить в барабан! – выкрикнула Матильда ей вслед.

В ярости она бросилась в детскую и захлопнула за собой дверь.

– Скажи, а потише никак нельзя? – спросил Генри, сидевший над коробкой с кубиками LEGO и сортировавший их по цветам.

– Нет, нельзя! – Матильда рухнула на кровать и поджала ноги. – Не хочу, не хочу, не хочу бить в барабан, неужели этого никто не понимает?

– Ну я это уже слышал, – ответил Генри. – Но понять не могу.

Он порылся лапой в коробке с LEGO. Кубики застучали друг о друга.

– Классный звук, правда?

– Но мне придётся не кубики перемешивать, а выстукивать сложный ритм. И этого я не умею. Я постоянно сбиваюсь, – возразила Матильда.

Генри запрыгнул на кровать к Матильде и провёл лапкой по её щеке.

– Не могу в это поверить, – сказал он. – Просто попробуй для начала с кубиками, ладно? Потренируем основной ритм.

Матильде не хотелось даже пробовать. Но когда Генри хлопал своими длинными енотовыми ресницами, она не могла отказать.

Так что она подошла к ящику и помешала рукой пластиковые детальки. Трр-трр!

На ощупь было очень приятно. Так что она продолжила перемешивать кубики.

Генри тем временем вытащил из-под кровати Матильды старый пустой стаканчик из-под йогурта и ложку. Матильда пожала плечами и улыбнулась:

– Ой, а это ещё откуда?

Генри досчитал до трёх и обеими лапами прыгнул на стаканчик. Хрясь!

Получилось нечто вроде Хрясь – Трр – Хрясь – Трр, доносившееся попеременно из ящика с LEGO и из-под лап енота.

Тогда Генри схватил ложку и начал стучать ей по батарее: Дзынь! Дзынь! Дзынь!

Матильда засмеялась. У них отлично получалось. И это было весело. Намного веселее, чем она думала.

– Барабан! Это! Круто! – запел Генри в такт.

Матильда закачалась из стороны в сторону, а потом вскочила на ноги и стала притопывать. Она схватила с полки тряпичного пасхального зайца с колокольчиком на шее и начала звонить.

А после каждого «Круто!» Генри девочка выкрикивала «О да!».

Внезапно за окном показался белый листок бумаги, болтавшийся на верёвочке.

Генри уронил ложку, забрался на подоконник, чтобы открыть окно, и достал листок.

Матильда прочла: «Можна мине тоже? Эта вапрос ат Йоши, если вы не понили, кто я».

– Мы поняли, кто ты. Спускайся! – крикнул Генри. Ответа не последовало. – Воспользуюсь-ка я лестницей из плюща, ладно? – Генри схватился за ветку за окном и полез наверх, к комнате Йоши.

Матильда же пошла в кухню налить себе стакан воды. Мама стояла у плиты, и теперь она выглядела совсем не так, как раньше. Намного спокойнее. Она напевала, постукивая поварёшкой по кастрюле с супом. При этом она переступала ногами так же, как когда они с папой учились танцевать. Ча-ча-ча или что-то вроде того…

– Ваш стук меня развеселил. Я убрала всю квартиру так быстро, как у меня раньше никогда не получалось. – Она поцеловала дочку в нос. – Ты уверена, что терпеть не можешь бить в барабан?