Другой, не менее важный, источник относительно мнения Муравьева о проблемах в Русской Церкви озаглавлен как «Несколько мыслей касательно воспитания духовного юношества. Записка А. Н. Муравьева»[247]
. Данная записка адресована митрополиту Филарету (Дроздову) и датирована двумя годами раньше публикации «Описания сельского духовенства», 12 октября 1856 г.[248] Отмечая негативную динамику в образовательной политике Церкви, в деятельности профессорско-преподавательских корпораций училищ, семинарий и академий, Муравьев утверждал, что ревностные и благочестивые священники появляются в нашей Церкви не благодаря, а вопреки духовному образованию, которое, как утверждает Муравьев, портит нравственно благонамеренных детей[249]. Сравнивая отечественное духовное образование с западным, Муравьев отдает предпочтение именно западному, аргументируя это тем, что в то время, когда на Западе гибнут миссионеры, наши академии выпускают студентов, не умеющих молиться и даже убежденных атеистов[250]. Далее автор записки предлагает способы улучшения сложившейся ситуации, которые также во многом схожи с тезисами Белюстина[251].Кроме того, А. Н. Муравьев является автором записки «О состоянии православной Церкви в России», которая была составлена им по окончании службы в Св. Синоде[252]
и опубликована через несколько лет после его смерти[253]. Содержание данного документа во многом сходно с книгой «Описание сельского духовенства», и это позволяет нам утверждать, что А. Н. Муравьев во многом разделял мнение свящ. И. С. Белюстина о положении Церкви, однако не считал возможным его публичное обсуждение.Помимо сборника «Русское духовенство», в печати все чаще появлялась критика в адрес Белюстина, которого обвиняли во лжи и излишнем очернении действительности. Например, Д. Петухов характеризует мысли отца Иоанна как «бесплодные бредни поврежденного мозга», обвиняет его в умственном разладе и пустом бумагомарательстве[254]
. Более мягко, уже по прошествии нескольких десятков лет, выражает свое мнение А. Папков, который утверждает, что свящ. И. С. Белюстин, затрагивая важнейшие вопросы церковной жизни, возможно, ввиду своей субъективности, и преувеличивает, но все-таки намеренно не лжет[255].