Положение духовного сословия в церковной публицистике середины XIX века

Неэффективность целого ряда реформ спровоцировала на страницах «ЦОВ» не только недовольство преобразованиями в общем[416], но и разбор конкретных действий правительства с выяснением возможных ошибок[417], которые стали причиной провала законов об улучшении быта духовенства[418]. Учреждение приходских попечительств было признано ошибочным действием правительства абсолютным большинством корреспондентов вестника[419], а участие духовенства в земствах при уже сложившемся отрицательном отношении к данной мере[420] иногда находило поддержку[421]. Непопулярной в среде духовенства считалась реформа, предписывающая сокращение причтов, и по факту упразднение приходов там, где паства неспособна содержать своего священника[422]; однако, учитывая желание Поповицкого дать возможность авторам отстаивать свою точку зрения, в некоторых статьях появляется одобрение данной меры[423]. Несмотря на целый ряд проблем, связанных с жизнью духовенства, и способов их решения[424], которые были предложены в статьях о земле[425], жаловании[426], выборности духовенства[427], некоторых удачных реформах[428] и пр., наиболее характеризующим отношение главного редактора «ЦОВ» к тому, каким образом необходимо обсуждать способы выхода из сложившейся ситуации, является полемика между В. Рубиновым и П. Фанагорским, в которую позднее вмешался А. Морсальский. Суть полемики сводилась к тому, что ее участники, неудовлетворительно оценив результаты церковных реформ, предлагали свои способы для обеспечения духовенства и их семей, среди которых было: жалование от государства, сбор с паствы или просто духовно-нравственное перевоспитание народа. Редакция не препятствовала достаточно эмоциональному и актуальному спору, что не только способствовало увидеть слабые и сильные стороны предлагаемых мер, но и привлекало внимание читателей к изданию[429].

Помимо преобразований, на страницах издания часто обсуждались проблемы духовенства, связанные с его окружением. Например, проблемы взаимоотношений внутри причта, пастыря и паствы, священника и архиерея, архиерея и помещика. Отношение паствы к пастырю, судя по большинству статей, почти всегда негативное по причине того, что священник кормит свою семью за счет прихожан[430], позволяет себе неблаговидные поступки[431] и недостаточно ревностно относится к своим обязанностям[432], а внутри причта зачастую имеет место недопонимание[433] и даже вражда[434]. Архиереи и консистории представлены на страницах вестника, за небольшим исключением[435], как оторванное от христианской проповеди церковное начальство[436], роскошествующее за счет беднеющего духовенства[437] и эксплуатации народного суеверия[438]. Такой взгляд на церковную иерархию побудил противников Поповицкого утверждать, что «ЦОВ» провоцирует духовенство не повиноваться священноначалию и нарушать древний канонический строй Церкви.

Таким образом, достоянием периодической печати, во многом благодаря Поповицкому, становится повседневный быт сельского духовенства, частью которого были не только пастырские и гражданские[439] обязанности, за которые священники не получали признания ни от общества, ни от государства[440], но и личные недостатки, которые как осуждались[441], так и оправдывались[442] публицистами.