Положительный (СИ)

И когда через десять минут мелкий заходит на кухню, я едва не давлюсь кофе: пиджак он, конечно же, не надел, заменив его жилеткой. Собственноручно мной отглаженная рубашка застегнута под горло – шелушащееся пятно никуда не делось. Хотя, впрочем, его прекрасно видно и так. Вместо костюмных брюк мелкий нацепил зауженные черные штаны, которых я у него еще не видел.

Тяжело сглатываю и интересуюсь:

– Почему не в костюме?

– Не хочу, – пожимает Саня плечами. И поправляет челку.

Поднимаюсь на ноги, подхожу к нему совсем близко.

– Что? – тихо спрашивает мелкий.

Не зная, что ответить, поправляю воротник его рубашки, зацепляя пальцами пятно, глажу по волосам, отмечая, что челку мелкий залачил.

Тянется ко мне, подставляя губы. Осторожно целую его, обнимая за талию. В этой чертовой жилетке болезненная Санина худоба стала еще более заметна. Зачем-то кладу ладонь на его живот, глажу аккуратно.

Мелкий вздрагивает, смотрит на меня. Белки почти розоватые из-за лопнувших сосудов, а под глазами мешки.

– Ты нормально себя чувствуешь? – интересуюсь на всякий случай.

– Как обычно, – неопределенно отвечает Саня. – Спать хочу.

Ну, да, заснули мы вчера поздно.

– В общем, не забудь выпить в десять таблетки. И позвони, если будешь плохо себя чувствовать. Я тебя заберу, – бля, я словно мамаша заботливая!

– Еще скажи, чтобы я шапку надел, – с сарказмом предлагает мелкий.

– Для шапки рановато еще, – хлопаю его по плечу и усаживаюсь обратно. – Пей кофе. Можешь сделать себе бутерброд, – киваю на сыр и масло.

Бля, а рюкзак он собрал? У них же вроде уроки уже сегодня должны быть какие-то.

– Что с сыром? – мелкий нюхает ломтик и кладет его обратно на тарелку. – Он странно пахнет.

– Ну, сделай себе просто бутерброд с маслом без сыра, – в один глоток допиваю остатки кофе.

– Жень... – мелкий сидит, опустив голову, стискивая пальцами кружку.

– Что? – кажется, назревает неприятный разговор.

– А когда ты отдавал документы в школу, ты сказал, что у меня... – он заминается, но я уже прекрасно знаю, о чем речь.

– Мы имеем право не сообщать в школе об этом, – быстро говорю, чтобы он не успел продолжить. – Никто не узнает, только если ты сам не скажешь.

Саня молча кивает, а я не выдерживаю и снова целую его. Сначала во впалую бледную щеку, а потом, когда он оборачивается, накрываю его губы своими, слизывая горьковатый привкус кофе.

***

А домой мелкий приходит с фингалом под глазом и разбитой губой. Ссаженные ладони измазаны в земле, равно как и колени. В растрепанных волосах застряла жвачка.

Он осторожно прикрывает за собой дверь и останавливается посредине прихожей. А я молча смотрю на него и не знаю, что сказать. Меня в школе не били. Наоборот, чаще всего я участвовал в таких вот избиениях в качестве заводилы.

Какая ирония...

– Кто это сделал? – ну, только я мог задать такой идиотский вопрос.

Мелкий заторможенно пожимает плечами и берется за молнию на ветровке. А я вдруг понимаю, что он в шоке. Провожу ладонью перед его глазами, но вместо недовольного вопроса: «какого хрена?» получаю только слабый взмах рукой, как если бы мелкий отгонял надоедливую муху.

Твою мать...

Осторожно заставляю Саню опустить руки, стягиваю с него сначала ветровку, потом расстегиваю пуговицы на жилетке и рубашке. Снимаю и их. На ребрах у мелкого свежие, еще не успевшие потемнеть синяки. Одно расплывчатое пятно внизу живота.

– Сань, – делаю еще одну попытку достучаться до него. – Эй!

– Что? – через паузу спрашивает мелкий.

Так. Все ясно. Пока разговаривать с ним бесполезно.

Расстегиваю на нем штаны, спускаю их вместе с трусами, заставляю мелкого поочередно поднять ноги и вышагнуть из одежды. Стягиваю с него носки.

Саня неловко прикрывается, а я почему-то задерживаю взгляд на его сбитых костяшках. Успел кому-то врезать? Или так «удачно» упал?

Плевать.

Осторожно подталкиваю его к ванной комнате, придерживая за плечи. Включаю воду, заставляю мелкого залезть в ванну.

Саня всхлипывает, обхватывает себя обеими руками.

Достаю с полки уже полупустой флакон с детским маслом, лью немного на пальцы и смачиваю прядь волос, в которой застряла чертова жвачка. Подумав, добавляю еще масла.

Потом беру душ, обливаю мелкого теплой водой, капаю на губку гелем для душа и принимаюсь осторожно водить ею по коже мелкого.

Ладони мою без губки, просто осторожно намыливаю ссадины, стирая грязь. Саня пытается выдернуть руки, но я держу крепко.

Заставляю его сесть, снимаю с волос жвачку и лью на его макушку шампунь. Два раза промываю его волосы, заворачиваю в полотенце и мы идем в комнату.

Усаживаю мелкого на постель, иду было к выходу, чтобы достать на кухне аптечку, но Саня неожиданно ловит меня за руку.

– Что-то принести? – спрашиваю.

– Это не в школе, – шепчет хрипло. – Они... Они сказали, что если я не заберу свои показания из полиции, то... – Саня всхлипывает, – то они... трахнут меня... чем-нибудь... – его голос прерывается, мелкий зажимает ладонью рот, но сразу же отдергивает руку – по подбородку катится капля крови.

Ёбаный в рот!