Польша или Русь? Литва в составе Российской империи

Уже упоминалось, что в конце XVIII века в риторике имперских властей появляются исторические и этнические аргументы, призванные обосновать легитимность присоединения к империи новых земель. Однако в то время такая аргументация еще не является превалирующей. Этнический аргумент в пользу политической легитимности будет использован позднее. Интерес к этническому составу присоединенных земель, как и к этническому составу других частей империи, был вызван не только политической конъюнктурой, особенно в первой половине XIX века[187]. До середины века государственные учреждения практически не интересовались этническим составом жителей. В предоставленной в 1837–1840 годах чиновниками низших рангов комитету статистики Виленской губернии информации об отдельных населенных пунктах указывалось, что «жители по племенам и вере разны: большею частью христиане и евреи»[188]. Но и в тех случаях, когда в комитет статистики попадала более точная информация об этническом составе населения, критерии ее сбора и обработки сильно отличались от критериев, используемых наукой того времени: литовцами в таких документах считались католики, униаты и «новые православные» (то есть бывшие униаты), а поляками – только те, кто родился в Царстве Польском[189].

Статистические и географические описания империи также дают неполные и часто очень неточные данные об этническом составе жителей. Так, в составленном Карлом Федоровичем Германом статистическом описании Российской империи все жители бывшего Великого княжества Литовского и Правобережной Украины называются поляками[190], поскольку экспертам в области статистики национальности важны лишь тогда, «когда они могут иметь значительное влияние на благосостояние государства»[191]. Автор множества книг и учебников по географии Евдоким Филипович Зябловский в общих чертах описывает населенную литовцами территорию: «Литва находится в Виленской, Гродненской, Минской губерниях и во всех местах бывшего Герцогства Литовского»[192].

Первым ученым, предпринявшим значимую для имперского дискурса научную попытку не только выяснить, кто такие литовцы и где они живут, но и нанести населенную литовцами территорию на карту, может считаться Павел Йозеф Шафарик (Pavel Josef Šafařík), работавший в империи Габсбургов, но поддерживавший связи со многими российскими учеными[193]. Важно то, что работы Шафарика, посвященные славянской этнографии, сразу после публикации переводились на русский язык. Они стали отправной точной многих публикаций (в том числе и карт), посвященных славянам и литовцам.

Важнейшим критерием этнической принадлежности П. Й. Шафарик считал язык и к литовцам относил все те группы, которые мы сегодня называем балтами (в эту группу попадают и латыши). Литовцев он считал более близкими славянам, чем какая бы то ни было другая этническая группа. В своем известном труде Slovanský nàrodopis (1842) П. Й. Шафарик обозначил территории проживания литовцев и латышей[194]. Литовцев он локализовал практически по всей территории Виленской губернии (белорусское доминирование он видел только в трех восточных и юго-восточных уездах (Братславском, Завилейском и Ошмянском), в северной части Гродненской губернии, то есть в Лидском и Гродненском уездах, в северной части Августовской губернии (Мариямпольском, Кальварийском и Сейнском уездах до Сейн и Сувалок) и в значительной части Восточной Пруссии)[195].

В Российской империи территория проживания литовцев впервые была нанесена на карту в 1848 году в «Этнографическом атласе Европейской России»[196], изданном поддерживавшим связи с П. Й. Шафариком Петром Ивановичем Кёппеном, и следующим изданием стала «Этнографическая карта Европейской России»[197] (1851). Несмотря на то что подходы П. Й. Шафарика и П. И. Кёппена схожи (П. И. Кёппен также основным идентификатором этнической группы считал язык и относил к литовцам и латышей), многолетние исследования П. И. Кёппена привели к совершенно иным результатам; кроме того, со временем претерпела изменения интерпретация П. И. Кёппена, изложенная в первой публикации о литовцах (1827).

В 1827 году П. И. Кёппен считал, что «племя литовское», славянское по происхождению[198] и лишь позже смешавшееся с другими племенами, состоит из трех частей одного таксономического уровня: латышей, прусских литовцев и литовцев (и «жмуди»), проживающих в Российской империи[199]. Через несколько десятилетий он отказался от идеи «самостоятельности» прусских литовцев и стал вычленять в «литовском племени» (Der litauische Volksstamm) две группы – литовцев и латышей, особо выделяя в первой группе Schemaiter («жмудь», жемайтицы), к которым относил и литовцев, живших в Царстве Польском[200].