Польша или Русь? Литва в составе Российской империи

«Обрусение» конкретных недоминирующих национальных групп не было часто употреблявшейся чиновниками составной частью дискурсивных практик. Национальная политика Российской империи чаще определялась как стремление оградить народ от чуждого польского и католического влияния. Ведомство народного просвещения, согласно М. Н. Муравьеву, должно стремиться к «распространению и утверждению русской народности в городском и сельском населении, и к поддержанию Православия в стране, находившейся доныне под сильным влиянием и гнетом чуждого религиозно-политического начала»[393]. Иначе говоря, свои действия имперские чиновники были склонны определять как восстановление исторической справедливости.

И в официальных документах, и в местной и центральной печати политика поляков в Западном крае описывалась как стремящаяся всеми возможными средствами ополячить русских, нередко в качестве определения польской политики использовались и другие слова, такие как «совращение», в некоторых случаях утверждалось, что наиболее успешно ополячивание проходило в первой половине XIX века[394]. И действия поляков, в соответствии с примордиальными взглядами, конечно, осуждались как отклонившие народ Западной Руси от его исконного, правильного пути развития.

«Ополячивание» как насильственная политика, лишавшая жителей края, прежде всего – крестьян, их исконных ценностей, в российском дискурсе (и отчасти в других дискурсах) могла лишь подвергаться осуждению. Точно так же могла оцениваться, например, «германизация» и «обрусение»: «Если деятельность правительства и общества по отношению к западным губерниям могла быть названа обрусением в противоположном смысле тому, в каком употребляется слово „ополячение“, то оно должно было бы вызвать те же чувства презрения и негодования, какие возбуждает у нас воспоминание о той темной подземной работе ополячения, придуманной иезуитами, жертвою которой пал Запад древней России». Поэтому автор этой цитаты ковенский губернатор Михаил Александрович Оболенский предлагал называть политику России в Северо-Западном крае не «обрусение», а «располячение»[395]. Ему вторил и виленский генерал-губернатор А. Л. Потапов, который считал, что целью правительства в Северо-Западном крае должно быть его «располячение» и следует отказаться от «„обрусения“ оного, по крайней мере в тех его частях, где в местном населении преобладает какое-либо самобытное племенное начало, возрождение которого к самостоятельному развитию и должно составлять предмет всех забот и усилий»[396]. Кроме того, как мы видим, виленский генерал-губернатор термин берет в кавычки[397]. Конечно, оба эти чиновника предлагали пересмотреть проводившуюся после 1863 года в Северо-Западном крае национальную политику, отказаться от дискриминационных мер, направленных против «лиц польского происхождения», то есть мы можем утверждать, что М. А. Оболенский и А. Л. Потапов предлагали менять не только риторику, но и политику. Но и с учетом этого обстоятельства приведенная цитата все же достаточно хорошо показывает, что термин «обрусение» в русском дискурсе в Северо-Западном крае, как и на других западных окраинах империи[398], имел отрицательные коннотации. То есть, осуждая «ополячение» как некорректные действия с целью денационализации автохтонов края, невозможно было придать положительную коннотацию аналогичному термину – «обрусение», несмотря на то что чиновники нередко указывали, что Россия/русские имеют в этом краю гораздо больше прав, чем Польша/поляки.

Вместе с тем, осуждая действия поляков, имперские чиновники и влиятельные публицисты все же признавали их эффективность. Поэтому неудивительно, что иногда, например во время дискуссии о введении русского языка в дополнительное католическое богослужение, различные местные чиновники предлагали поступать так, как раньше поступали поляки[399]. При этом политика последних определялась как стремление «ополячить» местный народ. Как мы увидим ниже, той же логикой чиновники руководствовались и при кириллизации литовской печати.