Польский бунт

В конце лета 1793 года, находясь по делам службы в Гродно, Ясинский познакомился с полковником Игнацием Дзялынским и генерал-майором Яном Цихоцким, комендантом варшавского гарнизона. Тогда же он узнал, что в Лейпциг отправлена делегация к Тадеушу Костюшке с просьбой взять на себя руководство будущим восстанием, которое должно было начаться в сентябре. Но Костюшко перенес восстание на весну следующего года: силами одних лишь регулярных войск победы не одержать, нужна поддержка всего народа, и только за шляхту он сражаться не станет. Это нравилось далеко не всем, но больше никто не решался взвалить на себя бремя диктаторской власти. Осень и зима прошли в лихорадочной деятельности, постоянном страхе перед предательством и арестами, а 17 марта в Вильну пришло известие о том, что первая великопольская кавалерийская бригада Мадалинского взбунтовалась и движется из Остроленки на Краков. Через два дня в Новогрудке, куда шляхта съехалась на контракты, полковник в отставке Кароль Моравский и бывший стражник великий литовский Игнаций Гелгуд прилюдно побили палками двух тарговичан, которые посылали Игельстрёму ложные доносы на своих земляков. Один из доносчиков сбежал в Несвиж к Тутолмину, другой искал защиты у командира русского отряда в самом Новогрудке. Началось! Ясинский написал стихотворное воззвание «К народу», призывая «погладить мечом» изменников и пособников врага. «Где народ сказал: хочу быть вольным, там он вольным стался!»

Он не считал себя поэтом. Просто стихи хорошо воспринимаются народом, их подхватывают, словно песню, а с песней легче идти в бой. И ещё это была для него отдушина: Якуб поверял бумаге то, чего не мог высказать вслух. Не была ли такой же отдушиной музыка для Михала Клеофаса Огинского, подскарбия великого литовского? Он тоже был тогда в Новогрудке на контрактах и поделился с друзьями новостью, полученной из Варшавы: в Кракове восстание! Костюшко принял на себя командование!

Ясинский узнал об этом позже: в Новогрудке он не был и в число друзей Огинского не входил. Весть о восстании дошла до него через канцелярию гетмана Коссаковского, куда доставили секретное письмо от его брата-епископа из Варшавы… Наконец-то! Надо непременно наладить связь! Ясинский послал в Варшаву майора Эйдзятовича, а в лагерь Костюшки отправили Кароля Моравского, которому после новогрудского побоища приходилось прятаться от властей. И вовремя: Станислава Солтана, готовившего восстание на Новогрудчине, арестовали. За бывшими полковниками польских войск Каролем Прозором и Томашем Вавжецким установили слежку, чтобы не сбежали. В Гродно Цицианов арестовал семь пехотных офицеров литовской гвардии. В Вильне тоже начались аресты, и промедление становилось подобно смерти.

Эйдзятович вернулся из Варшавы, переодетый в крестьянское платье, и сообщил, что столица поднимется 17 апреля. Костюшко разбил генерала Тормасова под Рацлавицами в Малой Польше. Нам тоже надо начинать! На тайном совещании план восстания, предложенный Ясинским, утвердили, но хотели всё-таки дождаться Моравского с инструкциями от Начальника.

О совещании кто-то донес. 14 апреля гетман приказал арестовать Эйдзятовича и полковника Ксаверия Неселовского, командира шестого полка Литовского войска. К счастью, обоих тогда уже не было в городе. Может, и Моравский уже схвачен? Ясинский не стал дожидаться, когда придут и за ним.

Кто-то распустил слух, что он избежал ареста, потому что его предупредил Коссаковский. Какая чушь! Как будто за арестами стоял не сам гетман. Ясинский только делал вид, что служит новым властям, а на самом деле служил Отечеству. Коссаковский же притворялся, что служит Отечеству, а радел только о себе…

Арест, Смоленск и Сибирь грозили всем заговорщикам, и они покинули опасную Вильну, договорившись встретиться 16 апреля в Шавлях, на сессии земского суда. Вся местная шляхта непременно съедется туда. Рано утром Неселовский, отставной генерал-майор Ромуальд Гедройц и витебский воевода Антон Прозор собрались на квартире Николая Сулистровского, командира кавалерийской бригады. Бригаду эту русские приказали сократить вдвое, ради чего в Шавли прибыл генерал-майор Антон Хлевинский. К нему-то и отправились бунтовщики с предложением… встать в их главе! Хлевинский, не знавший о восстании ни сном ни духом, был вынужден согласиться, иначе его самого могли арестовать. Ясинский опоздал. Когда он явился в Шавли с планом восстания в Литве под своим руководством, в зале заседаний земского суда уже зачитали Акт собрания, учиненного военными, и принесли присягу, поклявшись отдать все силы и имущество на дело защиты свободы, равенства и независимости и признав наивысшим начальником вооруженного народа Тадеуша Костюшку. А главнокомандующим в Великом княжестве Литовском был избран Хлевинский.